Стяжатели работают так как будто им предстоит жить всегда. (Демокрит)
ПРЕДИСЛОВИЕ АВТОРА
- Вам приходилось находить у себя на рабочем месте клад? Да, да Вы не ослышались клад, пятьдесят круглых золотых, как солнце, десятирублевых монет, на которых отчеканен гордый профиль императора Николая Второго.
Поскольку монеты сделаны из чистого золота, и в них отсутствуют другие металлы, они не блестят! Представляете пятьдесят рыжих тяжелых диска размером с пятирублёвую современную монету. Их можно потрогать пересыпать из руки в руку. Предположить историю их возникновения до времени превращения в клад. И вот потихоньку перед Вами откроется реальная история обнаружения клада.
НАЧАЛО
Июнь, был на редкость теплым и бурным.
- Как он мне надоел, - неслось из приоткрытого кабинета прокурора района - каждый день ходит ко мне, как на работу!!!
Молодой следователь, засунув голову в приоткрытую дверь, спросил:
- Можно зайти?
- Чего тебе Шерлок Холмс? - прокурор положил трубку телефона и строго уставился на вошедшего.
- Продлить срок, Виктор Николаевич.
- Успевать надо, вовремя всё делать! «заволокитил» расследование! Всё девчонки в голове! – проворчал прокурор.
Следователь молчал, глядя в одну точку где-то в глубине души, подспудно осознавал, что прокурор прав, но на улице начало лета и так хочется медленно пройтись от Лялиного переулка до Покровских ворот, забыть о работе, и о каких-то сроках.
Поэтому он как будто бы смотрел на прокурора, но взгляд предательски перескакивал то на открытое окно, за которым кипела жизнь, то на стол, зава-ленный документами.
Прокурор и сам это понимал, глядя на молодого сотрудника, но работа есть работа.
Вдруг глаза его загорелись видно, что его осенило какое-то решение по мучившей его проблеме.
- Вот, что, постановление я подпишу без проверки уголовного дела и по-следствий для тебя, но за услугу. У меня тут жалобщик уже месяц всех в том числе и меня изводит, по его жалобе возбудим уголовное дело, а ты принимайся за его расследование и сделай так, чтобы заявитель больше ко мне в прокуратуру не ходил. Материал получишь в канцелярии.
Подписав постановление, следователь с довольным видом выгодной сделки зашел за материалом. Две молодые лет по двадцать сотрудницы канцелярии с чувством высокой ответственности и собственной значимости выдали ему материал, к которому скрепкой был прикреплен лист бумаги с оглавлением «Постановление о возбуждении уголовного дела».
Пока следователь находился в здании на улице прошел короткий июньский дождь и, выйдя на улицу, он был оглушён запахами дождя вперемешку с цветущей липой на Покровском бульваре.
Ах, как на Покровке пахнут липы! Какая прелесть! Послушное молодое тело так и переполняет энергия. А по бульвару дефилируют девчонки в коротких юбках!
Хотя можно было обойти невысокий заборчик, отделяющий бульвар от трамвайных путей, он умышленно перепрыгнул его. Внутри было столько энергии, что казалось, стоит расправить руки, и ты взлетишь. При выходе из бульвара он повторил тот же трюк, но один из носков туфлей предательски зацепился за верхний край забора, а поскольку руки были заняты дипломатом и материалом следователь со всего маха упал в только что образовавшуюся не-большую лужу. Было очень больно, а еще больше обидно. За долю секунды настроение молодого следователя изменилось от возбужденно – радостного до сосредоточенно – грустного. Он встал, стряхивая с себя грязь, собрал разлетевшийся страницы материала и минут через десять с подавленным настроением вошел к себе в отдел.
Когда он поднялся на второй этаж здания, где находился отдел, то в коридоре увидел сидящего на стуле посетителя. Это был мужчина лет пятидесяти шести не примечательной внешности. Что поразило следователя так это запах исходивший от посетителя. Не нужно было принюхиваться, чтобы понять, что коридор пахнет городской помойкой. Увидев следователя, посетитель обрадовался. – Я уже Вас минут десять жду товарищ следователь!
- А я Вас нет! И кто Вы, собственно говоря? - отряхивая с брюк грязь, ответил раздосадованный следователь.
- Прокурор Виктор Николаевич, передал Вам уголовное дело, так оно возбуждено по моему заявлению. Я потерпевший!
Следователь, ошарашено поглядев на посетителя, ответил: – Я еще не изучил его и не знаю сути вопроса, а Вы уже здесь.
- Что его изучать, я Вам сейчас всё расскажу сам, – и он вошел без приглашения вместе со следователем и с запахом в открытый кабинет.
Следователь, чтобы не задохнуться, оставив дверь открытой, пригласил посетителя сесть.
- Я Владимир Вольфович Жепицкий, это по моим жалобам с решения прокурора возбудили уголовное дело, порученное к расследованию Вам.
- Вот зануда, такой не даст спокойно работать, - правильно подумал следователь.
Видя недовольную мину следователя Жепицкий сказал: – Вас смущает запах исходящий от меня? Я по утрам обхожу возле своего дома мусорные контейнеры. Представляете! Люди, выбрасывают хорошие вещи, вплоть до одежды и еды. Видите, на мне рубашку и брюки? Я их нашел в мусорных контейнерах, которые перебираю с утра, каждый день как ушел на пенсию.
Следователь потянулся к материалу, чтобы ознакомится с сутью заявления, но Жепицкий остановил этот жест – Товарищ следователь, я же сказал, что более доходчиво расскажу суть заявления, чем может передать бумага.
В ходе разговора его правая сторона лица неестественно скривилась тогда, как левая оставалась неподвижной. Увидев заинтересованный взгляд Вольфович, сказал – Это, и пенсия последствия инсульта.
- Да к делу! У меня похищены три строительных рукавицы с золотыми червонцами царской чеканки. Вы представляете, что такое строительные рукавицы? – Это, не какие - то перчатки или варежки. Да, большие строительные брезентовые рукавицы. - Зачем-то повторил он.
- А сколько там было монет? - Поинтересовался следователь.
Вольфович растеряно заморгал.
– Наверно по четыре килограмма в рукавице, а может и больше я не взвешивал.
-А как оказались у Вас монеты? - Сделал умственный выпад - укол следователь.
- Мой папа из польских евреев, эмигрировал до войны из Варшавы в Москву. Единственное, что он привез с собой из Польши, была тяжёлая кровать из металлических труб. В Москве он познакомился с мамой и появился я. Папа очень болезненно опекал свою кровать, спал только на ней, разговаривал с нею и соответственно относился к ней как к человеку. Но мало ли у человека странностей. После его смерти мы с мамой решили выбросить кровать. По-скольку она была тяжёлая, я хотел её разбить и выбросить частями. После удара одна из труб отсоединилась от каркаса и из неё посыпались золотые монеты. С трубок мы с мамой собрали три рукавицы золотых монет, которые спрятали под плинтусами.
Владимир Вольфович тяжело вздохнул.
- После этого мама сказала, что вопросы о поиске мною будущей жены, друзей и родственников отпали сами собою, поскольку я не могу привести в квартиру чужих людей, которые способны украсть наше золото. Так мы и жили с мамой, я работал в сберкассе, мама была домохозяйкой. Иногда мы вынимали золото и любовались, играли им как дети. Представляете, как дети! Последнюю фразу Вольфович сказал с ностальгией.
Но все мы смертны - мама три месяца как умерла, а я послушал совет бывшей коллеги по работе Фаи и познакомился с её подругой Полиной.
От воспоминания об этом он сделал плотоядное лицо.
- Это славная, с формами госпожи Грицацуевой женщина из Белоруссии. Угораздило меня не послушать маму! Полина стала ухаживать за мной, стирает одежду, готовит, запрещает ходить по помойкам.
- А как у Вас с утехами? - Нескромно спросил следователь.
- Как у всех! А Полина хороша в этом плане и Вольфович подмигнул следователю, - чмокнув губами. Ах, товарищ следователь, товарищ следователь после стольких лет воздержания!
Затем он, вспомнив о главном, продолжил: - Примерно через месяц сов-местной жизни Полина предложила провести в квартире ремонт. Я согласился и на сутки, чтобы не мешаться был отправлен к Фаине. Когда вернулся, то увидел, чистые обои и новый линолеум. В отсутствие Полины я проверил наличие рукавиц под плинтусом, но их там не было. До этого случая я под плинтус смотрел месяца два назад.
Следователь подумал: Дело не сложное похититель конечно Полина и задал дежурный вопрос: – Кого подозреваете в краже?
Вольфович не облегчая работу следователю, изрёк.
– В первую очередь, Полину, затем моего племянника, который неделю до прихода Полины жил у меня, и соседа по «коммуналке», который снимает комнату у меня – он тоже мог это сделать, когда меня не было дома. Да я живу в бывшей «коммуналке» из шести комнат. Найдите моё золото! – Вновь пере-шел на тревожащую его тему Вольфович, схватив следователя за руку, но тот выдернул её.
- Я буду к Вам приходить каждый день! Я отблагодарю Вас! - С жаром много обещающей любовницы сказал потерпевший. После этого следователь с тоской понял состояние прокурора.
- Утром после обхода мусорных контейнеров я буду заходить к Вам! И Вы со мной будете делиться ходом расследования.
Молодой следователь с тоской понял, что капкан захлопнулся и ему ни-куда не деться, от этого назойливого дурно пахнущего Жепицкого.
Он набросал план расследования и поручение оперативным работникам о производстве проверок на причастность подозреваемых Вольфовичем в краже лиц.
П О Л И Н А
На следующий день утром в кабинет следователя кто-то постучал.
- Да. - не переставая печатать, обвинительное заключение по-другому заканчиваемому уголовному делу, сказал следователь. В кабинет вошла, хотя можно сказать и вплыла женщина лет пятидесяти с крупными формами. По ней было видно, что она знает какое впечатление, она производит на мужчин.
Глядя не Следователя, она сказала – Вчера мой «помоечный» муж -Жепицкий сознался, что по его заявлению вы расследуете уголовное дело о краже у него золотых монет и, что в краже он подозревает меня! Скотина!
- Кто скотина? - Следователь, не ожидая такого натиска, захлопал глаза-ми.
Ну конечно не Вы. Вы еще молодой чтобы быть её! – Ответила она улыбаясь.
- Ах да по заявлению Владимира Вольфовича возбуждено уголовное дело. - Ответил он растеряно – ведется следствие.
- Очень хорошо, что оно ведётся! – Высоким голосом матери, обучающей своё дитя сказала Полина.
- Первая и основная подозреваемая готова к даче показаний. – Она заулыбалась, наверно своей шутке.
Следователь, видя, что он зажат этой женщиной как стихийным бедствием вынул бланк протокола допроса свидетеля и заполнил поля анкетных данных допрашиваемых, подготовился к работе.
Неожиданно для следователя Полины достала из сумки пакет с чеками и документами.
- Вот товарищ следователь могу сознаться, я продала 20 килограммов золотых монет царской чеканки, а на вырученные деньги приобрела своим детям в Москве две шикарные квартиры. А это чеки с документами!
- От такой наглости у следователя перехватило дыхание. За два часа до этого он уже представил, как задерживает Полину, и та пишет чистосердечное признание, а за раскрытое преступление руководство поощрит его денежной премией, а может быть, присвоит ему старшего следователя.
Хотя это словосочетание практически ничего не давало и не значило, но чертовски приятно было бы стать старшим, это как звание любимой жены.
Но наглость Полины опустила его на грешную землю – Видите ли, эти монеты мои. Мне их в Белоруссии перед смертью подарила покойная прабабушка. Ей в свою очередь их подарил граф, у которого та работала экономкой. Товарищ следователь может между ними, что - то было, поэтому мы с бабушкой о подарке ничего родным не сказали. Знаем только я, она и Бог.
А Вольфович, врёт! Откуда у него бедного роющегося по помойкам еврея золото? Кто видел у Вольфовича золотые монеты, может Вы? Покажите мне хоть одного человека, который мог бы подтвердить, что золото у него было. Тогда вы можете меня обвинять, в чем-либо! Таких свидетелей нет, и не может быть! Значит мои показания против показаний Жепицкого? Мотив же подачи заявления прост, он, узнав о моём богатстве, свихнулся и внушил себе, что это золото его.
Этот был сокрушительный удар, от которого следователь несколько ми-нут не мог оправиться! Какая наглость бесцеремонно прийти к следователю и развалить воздвигнутые им песчаные замки дедукции.
Закончив допрашивать Полину, следователь протоколом выемки изъял предоставленные чеки. Когда он закончил составлять протокол, в кабинет, открыв дверь, вошёл Вольфович.
- Что это? - Увидев чеки, спросил он.
- Чеки на продажу двадцати килограмм моих золотых монет. – Ехидно сказала Полина, подбоченившись руками в бока.
- Давайте проведём очную ставку - сказал следователь, доставая бланк и в душе надеясь на чудо, что-либо Полина, либо Вольфович дрогнет и вспомнят какие-либо дополнительные доказательства, что золото — это именно его золото. Но никто из них не дрогнул и количество доказательств не увеличил, а очная ставка превратилась в фарс и напрасную трату времени и нервов.
У Вольфовича после увиденных чеков не осталось ни малейшего сомнения, что это именно его монеты продала Полина. Но её задор, самоуверенность и отсутствие доказательств под конец очной ставки вынудили его идти на попятную, закончив очную ставку заискивающей перед супругой ничьёй. Да, может быть и у Полины имелось золото. Следователь понимал абсурдность ситуации, понимал, что проданные монеты принадлежат Вольфовичу, но доказать этого увы, не мог.
Оставшись вдвоём с Жепицким, он сказал, – Владимир Вольфович, Вы ведь любите Полину? За многие годы одиночества Бог послал Вам утешение в виде неё. Подумайте о своём поведении, Вы оттолкнёте её своими обвинения-ми и жалобами. А что она такая Вам придётся смириться. Бог с ним с этим золотом, считайте, что это плата – калым за неё.
- Да, уж! Её оттолкнёшь! - Ответил он. Может монеты, украл племянник, либо сосед? - Перевёл на другое разговор, не успокаивающийся Вольфович.
Тьфу – ты! Пропасть! – Вскрикнул следователь, поняв, что и прекратить уголовное дело на том основании, что похищенное Полиной золото их общее семейное дело не представляется возможным.
Да, нераскрытое преступление — это не есть хорошо! - Тоскливо поду-мал следователь.
В течение недели оперативная проверка дополнительных доказательств не предоставила. Допрос покупателя монет тоже ничего нового в копилку доказательств не добавил. Да ещё коллеги следователя стали ругаться с ним ежедневно и требовать, чтобы тот перенёс встречи с Жепицким на улицу. Доводы следователя, что он Жепицкого не вызывает в учёт никем, не брались.
П Л Е М Я Н И К
Неделю спустя после описанных событий в кабинет следователя зашел оперу-уполномоченный на исполнении, которого было поручение о сборе доказательств, розыске преступников и похищенного у Жепицкого.
Он сообщил, что в ходе проверки выявлено, что недели две назад у двоюродного племянника Вольфовича появилась крупная сумма денег, поскольку он приобрел дорогую автомашину готовиться приобрести квартиру в центре Москвы.
И вот допрос. Племянник явно нервничает.
Узнав суть вопроса и информацию о краже золотых монет, он с сожалением выпалил: – Старый «хрыч», говорила ему мать, не связывайся с бабами! Лучше бы он отдал золото мне, я все-таки его родня и знаю, как пристроить капитал.
Допрос племянника, который не смог внятно объяснить резкое появление у него денег не продвинул следствие ни на шаг. Он говорил, что у него был золотой лом, оставшийся от какой-то покойной родственницы, от продажи которого у него образовалась приличная сумма. Лом он продал на одной из станций метро мужчине, представившемуся дантистом. Находившийся рядом с кабинетом Жепицкий несмотря на закрытую дверь подслушивал показания и по окончании допроса ворвался в кабинет с требованием проведения очной ставки, но поскольку она ничего не добавляла, ограничились беседой двух родственников в присутствии следователя. Только при этом родственники не стеснялись в подборе эпитетов друг к другу и закончили очную ставку явными врагами.
У следователя осталось такое ощущение, что если племянник и не крал золото, то, подвернись ему случай, воспользовался бы им и не сожалел бы об этом ни секунды.
СОСЕД
Когда через две недели пришёл черёд допросить по делу в качестве свидетеля соседа по коммуналке врача стоматолога, на него тоже был собран порядочный материал. Тот, примерно месяц назад при не выясненных обстоятельствах приобрёл где-то несколько килограммов золотого лома, который использовал в своей практике.
На допрос стоматолог пришел с супругой, в руках он держал пакет с какими-то вещами. Узнав о цели допроса и о хищении у Вольфовича золотых монет, он шумно выдохнул и успокоившись заверил, что его золото никакого отношения к золоту Вольфовича не имеет, но где он его приобретал, давать показания отказался.
После допроса стоматолог изрёк: – Товарищ следователь инсульт одной из сторон головного мозга с частичной парализацией лицевого нерва мог нарушить память Жепицкого. Советую проверить его умственные способности. Может он сам спрятал золото и не может его найти, а теперь ищет край-них, а может у него и не было никакого золота.
После ухода врача следователь как никогда чувствовал себя разбитым и откинутым в расследовании на небывалые доселе дали. Вместо одной подогреваемой у него возникло трое подозреваемых.
-Что же мне так не везёт? - Думал следователь. Одни раскрывают убийство Кеннеди и Николая Второго, а я банальную кражу не могу сдвинуть с места.
Ежедневно приходивший к нему с требованием возврата золота, Вольфович добил его, и «товарищ следователь» смутно чувствовал, что и у него, несмотря на молодость, может вот - вот произойти инсульт как у потерпевшего, или он сорвется и выбросит Жепицкого за шиворот на улицу. Несколько раз Жепицкий поджидал «товарища следователя» на улице и тихо как заговорщик спрашивал: - Не нашли ли мое золото? – Чем вызывал небывалый интерес у прохожих.
Более того, руководители следователя также стали ругать его что он ни-чего не делает по прекращению посещения Вольфовичем отдела. Как он им не доказывал, что тот ходит сам, начальство это устраивало мало.
Мозг следователя искал выход, он понимал, что что-то нужно предпринять, пока ни раскрыть преступление, ни прекратить уголовное дело он не мог, и тут он решил провести обыск с целью возможного обнаружения золотых монет у самого потерпевшего.
Больше делать было нечего.
Ночью следователю снились россыпи золотых монет, и Жепицкий восседающий на них, кричащий: – Где моё золото? Ищите моё золото? Найдите моё золото?
Затем внезапно лицо Жепицкого исказилось, задергалось, и он заплакал плачем новорожденного, которого вовремя не покормили.
Проснулся следователь весь разбитый, но с убеждением в правоте про-ведения обыска.
ОБЫСК
- Виктор Николаевич, разрешите? – голова следователя, как всегда показалась в кабинете прокурора района раньше него.
- А спаситель! Заходи. Ну как Владимир Вольфович? - спросил прокурор, - вижу, ты его загонял он и носа ко мне не кажет.
Следователь обрисовал создавшуюся тупиковую ситуацию.
-Ну и что дальше? – После паузы спросил прокурор – Жепицкий меня же замучает, если мы приостановим предварительное следствие.
Следователь оживился – Предлагаю провести на квартире у него обыск - этот психологический ход создаст впечатление, что нам не безразлично раскрытие преступления, и чем чёрт не шутит, вдруг мы разыщем его рукавицы с золотом, либо ещё чем ни будь.
- Вы что, с ума сошли? - Прокурор поморщился - Обыск у потерпевшего как - то не очень хорошо, а с другой стороны, какой выход?
Он взял уголовно - процессуальный кодекс, полистав его, нашел нужную статью и сказал: – Внеси в основание обыска, то, что имеется достаточно данных полагать, что в квартире Жепицкого могут находиться ценности имеющие значения для уголовного дела.
Виктор Николаевич, наморщив лоб и добавил - Я уверен, что золото похитила Полина, но доказать это в суде увы мы не можем.
- Что ж проводи обыск, хотя результат я уверен будет нулевой.
Получив санкцию на произведение обыска, следователь серьёзно взялся за его подготовку. Он обзвонил множество НИИ в поисках прибора способно-го сквозь стены обнаружить золото. И вот удача! В одном из институтов под-твердили, что у них имеется в одном экземпляре прибор, их разработки способный сквозь полутораметровую стену обнаруживать золото. Это был успех!
Взяв ассистента, отвечающего за работу прибора, прибор, оперуполномоченного и понятых следователь выехал для производства обыска на квартиру Жепицкого.
В квартире по приезду оперативной группы находились Владимир Вольфович и Полина. Следователь ознакомил их с постановлением и предложил добровольно выдать имеющееся в квартире золото.
- Золото украдено, больше ничего нет, я голодранец! - саркастически сказал Жепицкий.
Вот ты и попал в ловушку. - Подумал следователь. - Хочешь справедливости, ты её получишь!
- Приступайте! – Скомандовал следователь, после предусмотренной пе-ред началом обыска процедуры.
Загудел огромный ящик прибора, направляя невидимые лучи на стены здания.
- Есть! Обрадовался оператор!
Он указал на плинтус.
- Отсоединяйте его! – Скомандовал следователь.
Полина начала причитать, о низведения в прах результатов проведенного ею ремонта, но следователь был неумолим. Плинтус был оторван, стена в указанном прибором месте имела нишу, искусно прикрытую фанерой. Оперативник оторвал обои и фанеру. В нише оказались два больших картонных па-кета наполненных золотыми монетами царской чеканки, а также пакет с золотыми часами табакерками, браслетами, цепочками, брошками.
Но прибор не унимался и показывал на тумбочку. Пришлось вскрыть верхнюю панель, которая оказалась полая и вся набита червонцами.
В туалете в вытяжке был обнаружен еще пакет с золотыми червонцами и сберкнижками.
Следователь полистал сберкнижки: – Ого, Владимир Вольфович! Вы миллионер! Здесь столько денег, что весь мой следственный отдел не сможет заработать за тысячу лет. Владимир Вольфович, одного я не пойму, почему Вы не живете в своё удовольствие на эти деньги, а роетесь на помойке?
- Молодой человек, проесть деньги просто, а я их накапливаю.
- Зачем? - Спросил следователь. – Ведь жизнь проходит.
- Много Вы понимаете! Держали ли вы в руках килограммы золота, чувствовали ли вы его мощь?
- Ну а что вы можете сказать об изъятом у Вас в ходе обыска золоте? – Довольный собою спросил следователь.
- Хорошо, что вы мне всё нашли, но это не похищенное золото. Есть золотые монеты в рукавицах, а есть просто золотые монеты. Так это просто золотые монеты.
- Но найденных при обыске золотых монет также будет килограмм двадцать, как и пропавших. - Начал нервничать следователь.
Обнаруженное золото было разложено посреди комнаты на двуспальной кровати.
Вид был потрясающий будто в пещере Али Бабы. Золотые монеты тускло блестели - желтым цветом. Табакерки, кольца, браслеты, золотые часы переливались камнями, всё это богатство действительно завораживало.
Следователь вдруг вспомнил о течении времени и о том, что его завтра его ждёт приход Владимира Вольфовича и разум заволокла такая неприязнь к Вольфовичу, такая брезгливость, которую он не испытывал доселе за всё время расследования уголовного дела.
Следователь нашел в квартире Вольфовича две огромные картонные ко-робки и стал собирать в них обнаруженные золотые монеты.
- Вы куда забираете мои монеты? – Растеряно спросил Вольфович.
- Осмотрим, приобщим к материалам уголовного дела. Может быть они не Ваши, а клад оставлен неизвестными жильцами, жившими в этом доме до революции. Всё дальнейшие разговоры бессмысленны.
Собрав золотые монеты, прибор и составленные бумаги участники обыска к всеобщему удовольствию покинули квартиру Жепицкого.
ПОСЛЕДСТВИЯ ОБЫСКА
На следующий день, следователь в хорошем настроении зашел в здание следственного отдела. Около кабинета его уже ждал в просящей позе Жепицкий. Видно было, что он провел бессонную ночь. Мешки и черные круги под глазами выдавали это.
- Товарищ следователь мне всю ночь не давали покоя Ваши слова, что возможно золотые монеты не мои. Как это не мои? Они мои, я Вас уверяю! Мы тут с Полиной подумали над Вашими словами и решили, что это они и есть, те золотые монеты, которые у меня были в рукавицах. – Дергая щекой, с трудом проговорил он.
- Нет, я буду проводить проверку, одних Ваших показаний мне недостаточно, оформлю всё как клад и сдам в пользу государства.
- Я буду жаловаться прокурору района! Вы не имеете права! Мальчишка! Вы ещё пожалеете! – пригрозил Жепицкий.
- Хоть прокурору Москвы! - Огрызнулся следователь.
Жепицкий ушел, а следователь, разложив на столе материалы уголовно-го дела и бланки протоколов допросов, некоторое время сидел, неподвижно успокаивая себя.
Он знал, что потерпевший сейчас мчится к прокурору жаловаться на его действия.
В это время в кабинет к нему постучались, открыв дверь, он увидел племянника Жепицкого.
- Вам что нужно? Спросил следователь.
- Собственно говоря, мене нужно, заявить, - сказал он, садясь без приглашения на стул, - что монеты, которые вы изъяли в ходе обыска в квартире дяди, мне не принадлежат. Верните их, пожалуйста, дяде.
- Вы, что все с ума сошли? – спросил следователь.
-Все, - подтвердил племянник.
- До свидания, явитесь, когда Вас вызовут.
Закрыв дверь, следователь вытащил еще одно уголовное дело, но поло-жив его на стол, не убирал уже разложенные бумаги прежнего уголовного дела, потому как особой аккуратностью не отличался, а тем более психологическая нагрузка не давала ему бросить думать и убраться на столе.
В это время дверь кабинета открылась в третий раз. Это был сосед Жепицкого по коммуналке. - Товарищ следователь, верните Жепицкому золотые монеты, изъятые при обыске, а то у него будет удар! Это ведь его золото!
- Хорошо, что вы пришли и мне не нужно Вас вызывать. Вы надумали, где приобрел столько золотого лома.
Сосед упал на стул.
- Ну, так, что? – повторил следователь.
- Я не могу вспомнить человека, продавшего мне лом.
- Так и запишем, что Вы отказываетесь сотрудничать со следствием.
Записав показания соседа, следователь протянул ему протокол на подпись!
- Всё свободны! - Сказал следователь.
После этого сосед, пятясь задом, тихо покинул кабинет.
Тишину разрезал телефонный звонок.
- Это прокурор - Виктор Николаевич! Ты, что белены объелся! Что ты себе позволяешь?! Тут ко мне с жалобой явились Жепицкий со своей женой, говорит, что ты, изъял и не возвращаете их золото. Верни немедленно.
- Виктор Николаевич, а как же исследование, а как проверка доказательств, что это их золото?
- Какая проверка?!! Выдать потерпевшим их имущество немедленно без всяких проверок.
- Есть вернуть без проверок.
Следователь был доволен. Он уже чувствовал, что Жепицкий зажат в угол. И что любые условия, диктуемые жадностью, будут выполнены.
Минут через двадцать после прокурорского звонка зашел Жепицкий.
- Товарищ следователь прокурор пообещал, что вы вернете золото.
- Да, конечно. Только я должен записать показания Ваше ли это золото и как оно оказалось у Вас. Владимир Вольфович, не изъявите ли вы желание написать показания собственноручно.
- Да, да это именно золотые монеты, которое я прятал в перчатках.
Стал подыгрывать следователю понимающий ситуацию Жепицкий.
- А где же рукавицы ехидно спросил следователь?
- Рукавицы? Наверно я их выбросил и забыл об этом. У меня же был инсульт, и я мог запамятовать детали.
Вольфович дописав протокол, выжидательно посмотрел на следователя.
Тот вытащил из сейфа два картонных ящика, пересчитал находящиеся там золотые монеты, сверил с количеством, записанным в протоколе обыска.
- Ну, вот и всё пересчитайте, а затем распишитесь в получении и отсутствии ко мне претензий.
Владимир Вольфович по несколько раз пересчитал монеты.
- Всё верно товарищ следователь.
Он, сложив золотые монеты в принесенную с собой сумку, покинул следователя.
КЛАД
Следователь, облегченно вздохнув, стал собирать со стола бумаги и уголовные дела.
Приподняв очередной бланк протокола, он так и остался с поднятыми документами. Под бумагами лежали пятьдесят золотых монет царской чеканки. Вскочив со стула, следователь ринулся за Жепицким. Его он догнал уже на улице.
- Владимир Вольфович вернитесь, Вы забыли некоторые формальности.
Жепицкий пошел следом за следователем.
Войдя за следователем в кабинет, он уже расковано спросил - Ну что там у Вас?
- Вот! Следователь показал на кучу золотых монет.
-Зачем вы мне их подбросили?
= Жепицкий засмеялся. – Я ничего не подбрасывал – с какой стати я это буду делать? У Вас имеются доказательства в виде моих отпечатков пальцев, либо другие какие, либо доказательства?
После этих слов они со следователем несколько раз пересчитали выданные ему монеты их количество совпадало с указанным в протоколе.
- Мало ли к вам какие преступники ходят, может они Вам, и оставили монеты. - С ехидной ухмылкой сказал Жепицкий. – А монеты все-таки у меня украли, и Вы обнаружили не монеты из рукавиц!
После этого Жепицкий ушел. А воображение молодого следователя уже рисовало его захват за получение взятки в виде пятидесяти золотых монет. Но делать было нечего. Жепицкий забрав своё золото, ушел, группа захвата его не задерживала, и следователь, уже не опасаясь худшего финала, пошел к начальнику отдела.
- Михаил Анатольевич, тут я в своём кабинете обнаружил пятьдесят золотых монет. Что мне делать с ними?
- Вы в своём уме? Какие монеты? Как, где?
- Вот. – И следователь высыпал на стол начальника из карманов пятьдесят золотых монет.
Теперь у начальника судорожно забегали глаза, и он беспорядочно делал глотательные движения, наверно тоже опасаясь, что сейчас ворвутся представители спецслужб и обвинят в коррупции.
Но ничего не произошло.
- Вот к чему приводит твоя невнимательность! Как можно подбросить следователю столько золота. Кого подозреваешь?
- Жепицкого! Кого же ещё? Но доказать, что это сделал он не могу потому, что количество изъятых у него монет совпадает с количеством выданных ему, он же от подброшенного золота отказывается.
- Да, замкнутый круг, - успокоился начальник. -
- Забери эту гадость из моего кабинета.
Прослушав результат расследования, и узнав, что благодаря комбинации собраны все доказательства для прекращения уголовного дела Михаил Анатольевич с ухмылкой сказал: - Хорошо тебе отомстил Жепицкий. Теперь задёргался ты! Вариантов нет либо оформляй золото находкой как клад, либо делай с ним, что хочешь! Ты его, нашел - тебе и отдуваться.
И вот следователь с пакетом золотых монет прибыл в отдел приёма находок.
- Что Вам нужно молодой человек, - сухо и неприязненно встретила его сотрудник отдела.
Видите, ли, я следователь и нашел у себя в кабинете золотые монеты.
- Что клад.
- Ну да своего рода клад.
- Мы так не берём. Проведите экспертизу, что найденный Вами клад является золотом, представляет историческую ценность, а тогда приходите.
«Хорошее кино!» На проведения экспертизы было потрачено полдня и коробка шоколадных конфет.
Естественно, монеты были золотыми, времен царствования Николая Второго.
- Девушка, а за обнаружение мною клада мне положена премия? - Спросил следователь.
- Нет, - ответила приёмщица. - Государственным служащим не положе-но.
После этой информации на сердце стало легко. Поскольку следователь считал, что с этим золотом лучше не связываться.
Вернувшись на работу, он с чистой совестью вынес постановление о прекращении уголовного дела в связи с отсутствием состава преступления. Основанием для прекращения послужило то, что похищения не было, по-скольку всё обнаружено во время обыска, а пропажа объясняется болезненным состоянием потерпевшего.
День. Кабинет прокурора приоткрыт. В кабинет просовывается голова следователя.
Прокурор замечает голову – А спаситель?! Заходи!
-Виктор Николаевич, принёс на подпись карточки о прекращении уголовного дела по факту кражи у Жепицкого.
Давай, давай он мне сказал, что ему всё вернули, и он претензий не имеет.
Ну да, да! - Подтвердил следователь. – Вернули.
- Я слышал, ты у себя в кабинете нашел клад? И прокурор громко засмеялся.
- Мелочь, Виктор Николаевич, каких – то пятьдесят золотых монет.
- Зря ты их сдал! - сказал прокурор.
- Да, наверно зря, - подтвердил следователь. - Но так спокойнее.
Прошел год. Как-то следователю довелось побывать на Солянке возле Московской синагоги, где он неожиданно встретился с Владимиром Вольфовичем.
Увидев следователя, тот обрадовался и подбежал к нему как к старому товарищу, потряс руку и взахлеб начал говорить. Учитывая, что половина лица, парализованная следователь, еле понимал издаваемые фразы. Вольфович был одет в новую с иголочки одежду и от него уже не исходил запах помойки.
- Как живете Владимир Вольфович?
- Поля живет теперь со мной! Мы живем, душа в душу, спасибо, что надоумили больше не писать на неё заявлений и жалоб. А золотые монеты она все забрала у меня. Мы с ней сейчас открыли свой бизнес. Я в Синагоге ищу уезжающих в Израиль, мы за деньги предоставляем им жильё и помощь в оформлении документов и виз, так что мы с Полиной восстановили утраченное и заработали еще больше.
Наверно из деликатности Вольфович не стал спрашивать следователя о судьбе оставленных золотых монет.
Постояв, молча Вольфович, сказал – Жаль, что я раньше не встретил Полину, сколько лет потрачено впустую! Ах, какая хитрая женщина! И он, под-мигнув следователю, засмеялся.
Следователь, вспомнив обстоятельства дела, тоже улыбнулся.
– Да, Вы правы товарищ следователь, главное в жизни не правда, а справедливость! - Сказал Жепицкий и ушел жить своей жизнью.
Хотя следователь и знал, что он не раскрыл преступления, но на душе у него стало легко и приятно и он, наслаждаясь запахом лип, шел по Покровскому бульвару, навстречу новому и своей судьбе. Всем пока!!!