Из натопленной насмерть избушки
брошусь в плавках по снегу к ручью,
где кривляются струй завитушки.
Небосвод , плавнозвездный молчун..
отразится, не тепля усердья,
в покалеченном котелке,
распахнувшие оторопь двери
ручку тянут к потайной руке.
что меня зазывает обратно
в райский дом на отроге скалы.
Мы живем, как обычно, приватно
в промежутке хвалы и хулы,
между городом и причастьем
хвойной корки со снежной сольцой –
поцелуй окаянного счастья,
и оплата за щирый постой
позволяет сегодня поклясться.
поклониться –
ручейный настой
поплывет на печное приютство –
чайной амбры аэродром.,
и ладонного легкого блюдца
губы пьют потаённый гормон,
и жара из наружного ада
закипает смолою внутри
над замком несусветного клада…
но откуда зловещий иприт
зажимает дыханье в гортани
и в оставшийся миг говорит.,
что – пора,
что –падение взлета
не бескрыло,
но в "штопор" уйдет.
Над таёжно-ручейною милой
деревянный летит самолет
и обрушится,
стены рассыпав,
треуголку надев набекрень.
Догорает на угольях свиток,
и прозрачней становится тень.