Герой.
Посвящено, истории жизни замечательного
актёра, талантливо сыгравшего в «Офицерах» -
Георгию Юматову.
Первая часть.
В полуразрушенной столовой,
То - на Арбате, несмотря,
С чахлым меню, в послевоенном,
Много народу было всё ж.
Режиссёр Александров, кто там,
Создавший знаменитые,
Комедии – сидел в столовой,
Котлеты ел, и думал там.
(Резиновыми они были, эти котлеты. Он снял
Уже «Весёлые ребята», «Цирк»)
Думал, как тяжело там стало,
Хорошее кино снимать,
«Живых» там лиц почти не видно…
Тут паренька заметил он.
В тельняшке, за столом соседним.
Открытое, доброе там,
Располагающее к себе,
Лицо – приметил режиссёр.
Александров без предисловий,
Спросил: «Молодой человек,
В кино хотели бы сниматься?»
Тот удивился сильно там.
Но согласился прийти всё же,
На пробы он. И там сыграл,
Он ассистента там гримёра,
С ролью блестяще справился.
(В фильме «Весна». Сыграл всего пару секунд)
А через год страна уж знала,
Имя его – Юматова.
Александров тогда решает:
«Нуждается в ученье тот».
(В актёрском образовании)
И он Георгия приводит,
К другу и режиссёры же,
Герасимову там, Сергею,
Преподавал во ВГИКе тот.
Прослушает тот «самородка»,
И заключение там даст:
И удивительное даже,
Какой к нему попал талант:
«…ЭТОТ ПАРЕНЬ ТАЛАНТЛИВ ОТ ПРИРОДЫ,
МНЕ ЕГО УЧИТЬ НЕЧЕМУ!»
Герасимов, для доказательств,
Сказанного там, пригласил,
Начинающего актёра,
В фильм «Молодая Гвардия».
(На роль подпольщика – антифашиста Анатолия
Попова в 1948 году. В фильме играли ещё ж –
Вячеслав Тихонов, Нонна Мордюкова, Инна Макарова,
Клара Лучко, Сергей Бондарчук и другие)
Юматов, 22 – летний,
И все коллеги там его,
Проснулись знаменитыми все,
Юматова ж зачислят в штат.
В штат киностудии «Мосфильм» он,
Попал сразу. И в студию,
Театра же киноактёра,
Ничего не спросив о нём.
(О его образовании, о его прошлом)
Талант его не вызывал же,
Сомнений там. А между тем,
Не было у него и мысли,
Чтобы сниматься в том кино.
Ведь с детства он мечтал о море…
Народный будущий артист,
Родился тогда в самом центре,
Столицы, города - Москвы.
(На улице Чаплыгина)
В простой семье тогда ж рабочей.
В детстве увидел парусник,
В книге, и сразу ж загорелся –
Что станет точно моряком.
В школе отличником был круглым,
И спортом занимался он.
Лёгкой атлетикой и боксом,
И также верховой ездой.
И наконец, мечту исполнил –
В Военно – морскую школу он,
Там поступил. Но на пороге,
Тогда был «41 - й» год…
Вторая часть.
И вскоре там война начнётся,
И как там все рвался на фронт,
И год спустя станет всё ж юнгой,
На катере торпедном, он.
(Матросом Черноморского флота. Катер «Отважный»)
Он рулевым – сигнальщиком был,
Плавал на бронекатерах,
Азовской и Дунайской также,
Флотилиях в эту войну.
Бывал на волосок от смерти,
Несколько раз. Он на войне.
Контузии также получит,
Но возвращался вновь на фронт.
А переломным же моментом,
Для храброго матроса там,
Рукопашная схватка станет –
За Венский мост. Погибли все.
Товарищи все боевые,
Юматова на тот момент.
Один тогда он уцелеет.
Отложится то на всю жизнь.
(В память о том героическом штурме к Юматова
Осталась самая ценная матросская награда -
Медаль Ушакова с якорной цепью.
И боль глушить спиртным осталась.
После ж войны – он вновь в Москве.
Волей судьбы он попадает,
В киноиндустрию СССР.
(Когда снимался фильм тот ранний,
То – «Молодая гвардия».
Он тогда ж по уши влюбился,
Там в Музу Крепкогорскую.
(Коллега – бойкая, и озорная девушка, милая блондинка,
С круглым личиком и ямочками на щеках, звезда курса Герасимова,
Сыгравшая предательницу Лазаренко. «Заноза», «капризная стерва»,
«вертихвостка» - как только не называли Музу завистницы)
В непростой семье, ведь родится,
Муза. Дворянские в ней есть.
Корни. Отец её ж работал,
Аккомпаниатором там.
Ни у кого – то. Знаменитость.
Обыгрывал Шаляпина.
Во врем «чисток» артист этот,
На себя руки положил.
Отца повешенного дома,
В своей комнате видела,
Муза маленькая… Она застанет,
В той комнате её отца.
Мать строго запретила Музе,
О прошлом своём говорить.
Настоит, та, чтоб после школы,
В МГУ поступила там.
(На биофак. Но та, ненавидя зубрёжку подала
Документы во ВГИК.
Девушка прикрывала страхи,
Весёлостью той напускной.
Вводя успешно в заблужденье,
Всех окружающих кругом.
Но молодого морячка всё ж,
Муза обмануть не смогла.
(Во рту там с вечной папироской)
Многое в ней он усмотрел.
Наивное очень, к тому же,
Недолюбленное дитя…
Он защищать её поклялся,
Также заботиться о ней.
Тянуть с ухаживанием он,
Не стал. И сразу позвал в загс.
Знал, что это любовь навечно,
На всю его долгую жизнь.
Юматов смог договориться,
О скромной росписи. Но та,
Капризно же надула губки:
«Пышную свадьбу, мот, хочу!»
А денег не было особо,
Но разве мог Георгий тот,
Любимую огорчить? Свадьба,
На 40 человек была ж.
(Самая красивая на их курсе)
Молодожёны поселились,
У матери Музы. А та,
Ведь в «коммуналке» проживала,
Домохозяйкой стала мать.
Готовила и прибирала,
Стирала там на всю семью…
Позже Юматов получает,
Роскошную «трёшку» уже.
И радовался долгожданной жизни,
Свободной. Но тёща его,
К ним переехала в квартиру,
Потом не стало там её.
Юматов, будучи известным,
Уже – там стал стирать себе,
На кухне и еду готовил,
Котлеты жарил к ужину. сам.
Карьера – набирала скорость.
Пришли со славой деньги там,
Но все эти свои доходы,
На капризы тратил жены.
«Жора ещё ж заработает!» -беспечно заявляла Муза.
Третья часть.
Та вещи быстро полюбила,
Дорогие, красивые…
С деликатесами гулянки,
Их добывал, конечно, муж.
Спросом же профессиональным,
Муза не пользовалась там.
Изюминки не было в Музе,
Героям главным, нужные.
(Героиням)
На проходные роли брали ж,
Правда, с подачи мужа там.
На роль Юматов соглашался,
Если в нём снимут и жену.
Терпел её все закидоны,
Молча – так как её любил.
Услышать детский смех мечтал он,
Рожать не соглашалась та.
Аборт делала за абортом,
А мужу заявляла ж та:
«А если, меня пригласят вдруг,
На главную роль? С пузом – как?»
И он ей утирал там слёзы,
И разводил руками там.
«Ну что ж, значит вновь не сегодня -
Теперь на следующий раз…»
(А после нового аборта,
Врачи сказали Музе той,
Детей она иметь не сможет,
При позднем сроке ж был аборт.
А для Георгия та новость,
Там стала ОГЛУШИТЕЛЬНОЙ…
За жизнь семейную впервые,
Сорвался и ушёл в ЗАПОЙ.
Простить жену свою – не сможет.
Собрав вещи – с дома ушёл.
Несколько лет раздельно жили ж,
Харизматичный, знаменитый,
Пустился во все тяжкие,
Он в кабаках делал загулы,
С «друзьями». Было ж много их.
(Выпивки на брудершафт с поклонниками, свидания
В ресторанах с чужими жёнами)
Женщины ему ж не давали,
Прохода. Отказать - не мог.
Готова там была любая,
Ему детишек нарожать.
Но он зациклился на Музе –
Не мог он без неё всё ж жить…
В конце концов с ней помирился,
Блудного мужа – примет та.
Та по нему сильно скучала,
Точней – по его деньгам всё ж.
Квартиру купят те большую,
Возле метро «Аэропорт».
Жена со свойственным ей шиком,
Обставит ту. Дружбу вела,
С Ларионовой Аллой, Муза.
Антиквариат – Аллы, цель.
(И с ней Муза бегала по комиссионкам, и за баснословные
Деньги выкупала раритеты)
«Хочу, чтобы у меня в доме,
Было не хуже Лувра!» - так,
Смеясь, та Муза говорила,
Достала ж белый гарнитур.
Тот за границей раздобыла.
Он спальным и красивым был.
Целое состоянье стоил.
В Москве –лишь только у неё!
Вернулись в жизнь их вечеринки,
Роскошнее стали они.
Готовить Муза не умела ж,
Поклонниц мужа звала та.
(Чтоб нарезали салатики. Нарезав, и накрыв
На стол - их выдворили из квартиры)
Когда ж гости хвалили блюда,
Рецепт просили разных блюд,
Муза скромно там улыбалась,
Говоря: «Это мой секрет!»
(Опуская томно глаза)
Четвёртая часть.
И вся столица обсуждала,
Юматовых – семейство их.
И косточки перемывали,
Музе. За страсть к жизни такой.
Георгия же обвиняли,
За страсть к спиртному там уже.
Он не отказывал, и правда,
Компаниям. И с ними пил.
На Юматова алкоголь тот,
Действовал агрессивно. Мог,
Влезть в потасовки, или сам уж,
Затеять драку с кем ни будь.
(Без всякого повода порой)
А по характеру Юматов,
Прямолинейным, честным был.
Многим не нравилось там это,
А он ведь вспыльчивым всё ж был.
Якобы, Муза специально,
Спаивает Юматова,
Не задавал чтоб он вопросов,
По её тратам большим всем.
(Это судачили там их завистники)
Георгию пить запрещали,
Врачи. Здоровье уж не то.
Из – за спиртного он лишился,
Многих значительных ролей.
Роль Сухова ему ж давали,
«Белое солнце пустыни» фильм.
Готовился ж на роль серьёзно,
К образу своё добавлял.
(Даже костюм герою придумал0
Потом ему же сообщили,
Что его лучший друг погиб,
Курихин –режиссёр, Никита,
Разбился на машине тот.
(А машину ему «выбивал» Юматов. И ему на
Похоронах бросили в лицо: «Если бы не ты,
Никита был бы жив!»)
В запой с горя ушёл Юматов.
Роль Сухова же – уплыла,
К Анатолию Кузнецову,
И тот хорошо ту сыграл.
1971 год
Владимир Роговой затеял,
Фильм «Офицеры» снять. И вот,
Юматову предложил сняться,
На одну с главных в нём ролей.
Но режиссер предупреждает:
«Если запьёшь – убью!» - сказал.
Актёр держался. За него ведь,
Там поручился его друг.
(Один из авторов сценария – Борис Васильев)
Ради сценария, Юматов,
Аж помирился и с врагом,
Актёром Лановым, который,
У него роль в фильме увёл.
(«Павел Корчагин». Юматов на него был зол)
Над образом же офицера,
Алексея Трофимова,
Несложно было там работать,
Ведь он и сам прошёл войну.
След от ранения, что видит,
Жена по фильму, на спине,
Когда с Испании вернулся,
Был настоящим. Из войны.
Был оглушительным успех там,
От того фильмы, что был снят.
54 миллиона,
Просмотрят его в СССР.
(Фраза: «Есть такая профессия – Родину защищать!» -
Стала крылатой в нашей стране)
В одном из интервью, Юматов,
Признался, что хочет сыграть,
В комедии, и ещё ж в многих,
Хороших фильмах, снимут что.
Увы, не сбудутся те планы.
Ланового снимали все,
И много. А Юматов редко,
На съёмки приглашаться стал.
Пятая часть.
Дело не только в алкоголе,
Чиновников была ж тогда,
К актёру нелюбовь… Не мог он,
Ни перед кем там лебезить.
И говорил всегда он правду,
Прямо в лицо. Не за глаза.
Последней видной там работой -
«Петровка 38», фильм.
(Ещё: Огарёва, 6» и «ТАСС уполномочен заявить»)
После них его уже имя,
Мелькало в эпизодах лишь.
Зато в 1994 – м,
В прессе жёлтой мелькал вовсю…
Пестрели все эти газетки,
Одними ж заголовками:
«Всеми любимый наш Юматов,
Окажется УБИЙЦЕЙ, вдруг»
«… ЧТО ОН ЗАСТРЕЛИЛ ИЗ РУЖЬЯ ДВОРНИКА…»
А дело было в общем так там:
«В 68 лет актёр,
Влачивший жалкое в то время,
Существованье – в горе был.
(Живший на мизерную пенсию)
Фрося, любимая собачка,
Вдруг умерла. Она ему,
Детей и внуков заменяла,
Коих не было у него.
Он, дворника – азербайджанса,
Помочь похоронить просил,
Собачку. По Москве ж ходили,
Легенды про Юматова.
Как он к животным относился.
Подкармливал на съёмках всех,
Собак бездомных. В юности же,
Был случай у него в войну.
(Тайно пронёс он на корабль,
Там двух спасённых им щенят.
Капитан утопить прикажет,
Юнга ослушался ж его.
На гауптвахте двое суток,
Георгий просидел тогда.
Тут подорвали немцы судно,
Юматов в воду выпрыгнул.
И тех щенят с собой прихватит,
С ними ж вернулся он домой.
Динкой и Рицой их назвал он,
Об этом снимок даже есть.
(В музее боевой славы Севастополя и сегодня
Висит фотография матроса Юматова со
Спасёнными им собаками)
Близкие знали, что Георгий,
Собак любил больше людей.
В день похорон Фроси, в квартиру,
Позвал дворника «помянуть»
Туда – сюда. Речь о войне там,
Подвыпивший дворник сказал:
«А жаль, что Германия не победила!»
Того не выдержал актёр.
И разъярённый же Юматов,
Схватил со стены там ружьё,
И… выстрелил, как посчитал он,
В ПРЕДАТЕЛЯ, что был пред ним.
Юматова АРЕСТОВАЛИ,
И посадили же в СИЗО.
От 3 – х до 10 лет ведь грозило,
Лишения свободы там.
Но адвокат там постарался,
Через два месяца уже,
Он был выпущен под подписку,
Там о невыезде пока.
(Позже Георгия Александровича Юматова
АМНИСТИРОВАЛИ как фронтовика)
После этого случая он,
ПИТЬ ПЕРЕСТАЛ. В церковь ходил.
Брюшной аорты аневризму,
Врачи нашли там у него.
Прооперировали всё же.,
Но там произошло тогда ж,
Кровоизлияние в желудок,
От чего и скончался он.
(На 72 – м году жизни. 4 октября 1997 года)
(… ПОСЛЕ ЕГО СМЕРТИ, ДРУГ И РЕЖИССЁР ВИКТОР МЕРЕЖКО
ПОПЫТАЛСЯ ОБЕЛИТЬ ПАМЯТЬ О ДРУГЕ И ПРИЗНАЛСЯ, ЧТО
В ДВОРНИКА ВЫСТРЕЛИЛА ИЗ РУЖЬЯ СУПРУГА ЮМАТОВА,
А ОН КАК ВСЕГДА, ЕЁ ЗАЩИЩАЛ, ВЗЯВ ВИНУ НА СЕБЯ…)
(Его жена в фильме «Москва слезам не верит»
Сыграла саму себя – капризную генеральшу в
Красном костюме, в химчистке. Режиссёр Меньшов
Умел разглядеть в людях их СУЩНОСТЬ. Юматов
тоже там сыграл самого себя, на лестнице в Дом кино,
где стояли Катя и Люда, встречая артистов)