Листва с берёзок полетела,
холодной водки влил я в тело.
Среди нищающих берёз,
иду, спокоен и тверёз.
Гранита тьма, кресты, оградки -
чужого бытия загадки.
Интернационал имён...
таков рисунок сих времён.
Цветы засохли, скорлупа,
как суета живых глупа.
Профессор, лётчик и ребёнок,
чей голос был истошно тонок.
Мужчины трудятся в грязи,
нет безработных в сей стези.
Навстречу шла вдова с букетом,
с мальчишкой, видимо, кадетом.
Из царства выбравшись под марши,
я, почему-то, стал вдруг старше.
Тот, что внутри, стал тихо ныть,
но, водку не хотелось пить.