***

- Какого черта?! Я глупая, да? Скажи, я глупая.. Дебила кусок! – беспорядочно мечась по кухне, выкрикивала она. – Как можно было поверить? Ну вот КАК? Мне говорили «навсегда. Я буду любить тебя вечно!»
- Да, - тихий спокойный уверенный голос.
Бешеный танец в ограниченном пространстве, густо усеянном мебелью, продолжался.
- Все кончено, да? Теперь навсегда? Или.. еще вернется? Да, я знаю, что вернется..
- Да.
Лезвие ножа замелькало в руках.
- Отвернись!
- Нет.
- Я не могу, когда ты смотришь!
- Я буду смотреть.
- Вот тебе это зачем? Зачем тебе это? Ты со мной столько возишься…
- Я так хочу.
- Смотри тогда!
Рука привычно метнула нож прямо в цель. Из пробитых сосудов брызнула кровь.
- Красиво.
- Тебе нравится, да? Хочешь еще? Еще!
- Нет. Вынимай нож.
- Зачем?
- Надо рану обработать.
- Нет, не хочу. Я не хочу, ты понимаешь. Мне нравится, как она течет… Ты же говоришь – красиво!
- Мне уже достаточно наслаждения от этого зрелища. Тогда я выну.
- Нет! Черт, больно, как же больно…
- Подожди, сейчас обработаю. Где у тебя пластыри и хлоргексидин? Я помню, что были.
- На столе в комнате.
- Стой здесь.
Спустя пять минут и забинтованную ногу.
- Я думала, что могу любить двоих.
- Да.
- Это оказалось неправдой. Я только сейчас понимаю… Я люблю троих.
- Интересно…
- Не смейся! Я и моё видение люблю, и мою вторую половину. И тебя, да!
- Уверена?
- Да!
- Что ты хочешь?
- Поцелуй меня, как тогда… На рассвете, помнишь?
- Да.
Глаза святой мадонны устремились вверх. Небольшой аккуратный ротик сложился в сердечко:
- Пожалуйста…
Рука медленно проводит по ее щеке.
Аккуратно обводит контур угловатого подбородка, плавно скользит по внешнему овалу губ... Все ближе и ближе... Пальцы касаются верхней губы. Она вздрагивает и приоткрывает рот. Хриплое "пожалуйста" тает в напряжённой тишине.
Их лица сближаются. От неё идёт запах духов и каких-то косметических средств. Дыхание обдает её щеку и перемещается к уху:
- Ты уверена?
Вместо ответа она резко поворачивает голову к задавшим вопрос губам и с силой целует. На её затылок ложится рука, сильно и уверенно прижимающая голову все ближе. Язык жестко раскрывает податливую мякоть страждущих губ. Несколько уверенных движений - и силу сменяет нежность. Кончик языка ласкает каждый сантиметр приоткрытой раковины рта.
Спазмы выдыхаемого воздуха становятся всё чаще.
Наконец рука на голове ослабевает и мягко проводит по волосам. Желанные губы отдаляются, последний раз пробегают по щеке и заканчивают траекторию у нежного женского ушка.
- Как ты?
Прежде чем ответить, она кусает губы. Потом отводит взгляд и разглядывает пол так, будто видит его впервые. Её рука машинально взъерошивает волосы. Пауза висит в воздухе дамокловым мечом.
- Я хочу тебя, - и после этих слов она с надеждой начинает вглядываться в выражение лица напротив, пытаясь уловить ответ. Что там будет? Презрение, жалость, увещевания, страсть, нежность или...?
- Ты уверена?
Дамоклов меч с лязгом падает вниз.
- Да...
Рука накрывает собой тонкие женские пальцы. Скользит вверх к предплечью, прямо по ткани, внезапно ставшей ненужной. Ей кажется, что это движение, как в замедленной съёмке - никогда не кончится. Но ей не хочется торопиться. Она прислушивается к своим ощущениям, с интересом и любопытством. Наконец путешествие закончено. На сей раз пальцы поглаживают её шею и спускаются в ложбинку между двумя чувственными холмиками, приоткрывая ткань.

***
Она спит, неловко подвернув под себя ноги и мило похрапывая во сне. Иногда то ли разговаривает, то ли стонет. Руки бережно накрывают её пледом.
Когда она сбрасывает его, приносят ещё один и снова укрывают - все выбившиеся из-под тепла кусочки тела.

Пока возлюбленная спит, включается вода в душе. С тщанием промывается каждый сантиметр кожи. Внезапно наступает тишина. Храп прекратился.
В коридоре включен свет, но нет ни куртки, ни рюкзака...
В мессенджере "закрой за мной дверь".
Руки машинально закрывают дверь.
Глупая, взбалмошная девчонка!
Коньяк, сигареты, куртка, полумокрые от сырого вечернего снега носки... К черту лифт!
Быстрый перебор ногами по лестнице. Чечетка боли.
На улице снег. В четыре утра мало кто ходит - четко видны свежие следы на снегу. Проблеск огня от спички, глоток коньяка, глаза прикованы к снегу. Ноги сами идут по следам.
Лестница, налево. Угол высокого парапета: здесь она остановилась - видимо, чтобы открыть пиво. Лавка: поправила шнурки. Фонарь: фотография на память. Она умеет видеть красоту.
Закушенная губа - больно, безумно больно, смотреть на небо с той же точки.
До шлагбаума следы доходят правильно. Правая нога оставляет чиркающий снег - у неё снова болит колено.
"Тебя слишком много, твоей заботы много, ты окружаешь" - слышится в ушах её голос. Иногда хочется завыть от её настоящести.
Повернуть обратно. Идти по своим и её следам - до парадного с днем своего рождения. Коньяк почти выпит. Ещё одна сигарета, последний глоток.
С неба сыплет хлопьями снег.
По лестнице раздаются шаги.
- Ты что-то забыла? - равнодушие. Сквозь воющую боль.
- Да! - пьяно-задорно смеётся она.
- Что?
- Свое сердце.
Она подходит близко-близко, и снова тот же запах окутывает туманом. Первая целует губы, пахнущие никотином и горько-терпким коньяком. Ответ на поцелуй жесткий, почти жестокий. Но в ней столько нежности, что губы сами мягчеют, и начинается та игра, которую она любит...
Язык нежно ласкает то верхнюю, то нижнюю половинку ярко-красной, но холодной от мороза, раковины. Привкус коньяка смешивается с оттенком пива.
Запах никотина и её туалетной воды образует новый вид аромата: секса, страсти, слез, крови и космоса странных желаний.
Пальцы прижимают её шею к себе так крепко, что почти душат. Светлые глаза пылают под ресницами.
- Возьми меня здесь! - умоляет она.
- Камеры! - хрип в ответ.
Брелок прижимается к домофону с такой же скоростью и страстью, что только что их губы.
- Выше! - стонет она.
- Выше! - вторит голос, увлекая её на следующую лестничную клетку.
Одежда не помеха - руки жадно прижимают к себе её тело, согревая огнем. Губы, невинно начавшие с шеи, спускаются все ниже и ниже.
- Глубже, - тихо скулит она.
- Ты охуенная, - шепот в ответ.
- Еще! Ещё! Нет, стой, боооооооже...
- Да, малышка... Да, сладкая... - хриплый голос сводит её с ума
- Аааааа! - разносится ее сопрано по спящему подъезду...
Этот сводящий с ума маленький аккуратный ротик... С огромной силой лёгких...
Сколько раз, глядя на него, хотелось представить, как она делает минет... Неужели это вообще возможно? Её губы настолько аккуратны и невелики, что сама мысль о том, что она может принять в рот, сводит с ума!
И рука бережно зажимает ей этот очаровательный рот.
Теперь соседи слышат только :
- Мм... Оо... Нн... Ааа...
На секунду рука отрывается от её рта, и в тот же момент она почти падает, обессиленно складываясь всем телом.
Руки бережно подхватывают её. "Колено!" - вспоминает мозг.
До квартиры оставалась половина лестничного пролета и два оргазма.