Раздавался когда-то над Россией повсюду он:
С раннего детства слышал звон человек,
До самого смертного часа сопровождал его он,
Каждый день - утром и вечером, звонили колокола.
Было это и в светлые праздники,
И было это в тяжёлые дни испытаний,
Для всех людей одинаково звучал голос колоколов.
Торжественный, светлый звон о праздниках благовестил,
Звон колоколов, как неба глас, звучал,
И тревожно вестник беды гудел – всполошный колокол,
Поднимал, созывал он набатом народ,
Под колокольный звон проходила жизнь на Руси.
Говорили тогда в народе с гордостью:
В нашей древней столице «сорок сороков» церквей
И звучание всех приезжающих удивляло –
Проникновенный звон бесчисленных колоколов:
Новый день лишь просыпался над Москвой
И раздавался согласный гимн колоколов.
В совершенстве владели искусством звона виртуозы-звонари,
Извлекали из колоколов и перезвоны, и переливы.
Проникали эти мелодии в сердца людей
И согревали души православным людям:
Они считали, что «Божий глас» звон колоколов.
А москвичи по звуку различали колокола,
По манере исполнения узнавали звонаря.
Более тысячи лет звучали на Руси колокола
И были древние била конкурентами у них,
Не скоро вытеснили эти била колокола.
С недоверием относился народ к новшествам всегда,
Отстаивал с упорством древние традиции,
Говорили, что по «Ангелову внушению» держали било,
А в колокола ныне латыняне звонят…
В монастырях Афона колокола и била звучали вместе:
Часа за два до заката начинали в доску бить,
К наступающему всенощному бдению созывали,
Звуки призывной токи разносились далеко
И где-то за обителью затихали на холмах.
Деревянный бой затем сменялся металлическим,
В чугунную доску некоторое время ударяли
И, наконец, раздавалась шумная игра колоколов,
На пустынных высотах она гулко отзывалась.
Порой нестройно звучали в пустыни переборы колоколов,
Но в этом было что-то неизъяснимое, приятное,
И оно питало мысль и сердце возвышенными чувствами…