Взбесился словно – черноморский ветер,
Всю ночь валил деревья, волком выл…
Лишь через сутки, свой умерил пыл,
И день осенний стал прозрачен, светел.
Но заревели громко бензопилы
И стали резать тут же на куски
Деревья павшие, под стоны их тоски.
И словно кости, забелели их распилы.
Древесной кровью пропитался воздух,
Ломались сучья экскаватора ковшом…
Скрывая страх, смотрел на это дом.
Глотали травы слёзы, словно воду…
Где раньше пляж был и его «грибки»,
Где раздевалки закрывали обнажённых –
Торчали остовы пеньков бетонных.
Их обнажили унесённые пески.
Седой мартын, не узнавая пляж,
Летал над ним, как ворон над погибшим…
Пролив был чёрным – горе пережившим,
Внутри ещё таился страх-мираж.
У ног моих крутился ветерок,
Поскуливая, как щенок шкодливый.
Он, то бежал вперёд, к проливу,
То снова тёрся возле ног…
-Да, натворил твой брат делов!
Ты посмотри, что он наделал сдуру!
Пляж обнажил, сорвав с живого шкуру,
По городу устроил бурелом!.. –
Я сел на камень, обнимая даль
Печальным взором старого бродяги.
К щеке прижался ветер…. Бога ради,
Отстань!.. Гнетёт меня печаль!..
Всего лишь шторм, и шторм тот – не война,
Но сколько разрушений и урона!..
Откуда-то явилась вдруг ворона:
-Кар, - словно кара, - крикнула она.
Есть, отчего задуматься землянам.
Не всё так просто происходит на Земле.
Бог нам твердит, что сгинем все, в огне.
Но мы, не верим Богу, как ни странно.