Кляксы дворовых огней в полночной спальне
Сползают триедино на постель,
Перина невесомой наковальней
Выдавливает грезы в акварель.
Гирей горечь в воздухе повисла,
Заманив под Блоковский колпак.
Проносятся бессвязно звуки, числа
Цитаты и дымящийся табак.
Все растворимо временем. И шрамы
Процеживают новую печаль.
Как символист одноименной драмы,
Средь небоскребов я ищу Версаль.
Сиплым гласом и голодным взглядом
Провожу трамвай на рубеже эпох.
И безлюдье роковым снарядом,
Разрывается, застав врасплох.
Вдаль змеятся плавленные рельсы
Подобно Сальвадоровским часам.
Стихший город заселяют бесы
И следуют за мною по пятам.
Смотритель станционный ворожит
Мне ломаную линию на длани;
И жалят отчуждённость, горсть обид
И скорченные тени в душной спальне.