Роман на понтах. Часть первая. Снайпер. Глава 1.
- Смотри мимо не насри, - сказал киллер. – Жена на стульчак розовый чехол надела. Я всегда сру мимо.
Сергей внутренне согласился. Прав бандит! Чуть сдвинешь свой зад назад к бачку, испачкаешь новую обивку. Удручало то, что Оля купила его на деньги киллера. С киллером Сергей познакомился много лет назад в «жж», тот притворялся литератором. «Бесплатно убиваю для друзей», - написал в первом посте киллер. Особого внимания на это поэт Арутюнов не обратил. Все эти тесаки, федорОвичи и прочие убивали тогда в России каждый день. Хорошо, что бесплатно, подумал тогда для себя Арутюнов. Отставной, смешно сказать, капитан милиции. Слово за слово, стали друзьями.
- Ебическая школа, - сказал Андрей.
- Не ебическая, а ебитская, - сказал Сергей Сергеевич. – Ебическая, это уже что-то эпическое!
- Точно, - сказала Оля. – Что может быть эпического в средней школе?
Киллер улыбнулся.
- На то она и средняя!
- Ты ешь, ешь, - сказал Сергей. Он подвинул киллеру остатки вчерашней холодной курицы.
- Лучше сухари на воле, чем шашлыки на зоне, - сказал Андрей.
Киллер кивнул, лучше. Он жевал молча. Не нужное не нужно.
- Лучше отсидеть за себя, чем за того парня, - сказал Андрей. Он был бодр.
Киллер доел.
- Иногда за другого нужно.
- Кто тебе рассказал весь этот бред? – спросила Оля сына. – Что лучше?
- В школе друзья! Дюша и Антон.
- Не водись с ними, - сказал Сергей, - они бандиты.
Киллер улыбнулся, положил Андрею руку на плечо.
- А мы нет!
Вечером по плазме смотрели YouTube, экран принёс в квартиру профессора киллер. Украл где-то. Ваня Миронов с Эриком Давидычем обсуждали тюрьму.
- Правильно говорят? – спросила Оля.
- Убил бы их обоих, - сказал киллер.
- И сизый полетел по лагерям, - вдруг запел профессор, - он иначе поступить не мооог… - У него было ассоциативное мышление, филолог.
- Сергей, не вой! – сказала Оля.
- Почему «не вой»? - возмутился профессор. – Я закончил музыкальную школу!
- Чему там учили? – спросил киллер.
- Ничему, - отрезал профессор. – Схоластика!
- Ты где сидел? – спросила киллера Оля.
- Мама, - застонал Андрей, - я же тебя учил! Не где, а кем!
- И с кем, - улыбнулся киллер. Он часто улыбался. – Много где.
- Там таких ребят видел! – задохнулся от радости Андрей.
- Где? – насторожился профессор.
- У подъезда в мерседесе! – Андрей повернулся к киллеру. - Один даже круче, чем ты!
- Сколько? – спросил киллер. Он был круче.
- Трое! – сказал Андрей. – Один лысый! Реальные пацаны!
— Это если они вместе, - сказал киллер. - Двигаются вместе. А то бывает, - он повернулся к профессору, - соберутся втроём, сядут в мерин, потом каждый сам по себе.
- Зато у них нет цыганки на груди, - сказала Оля. Имела в виду татуировку киллера. – А у нас есть!
- Цыганки у них нет, - согласился сын. Потом повторил:
- Цыганки у них нет.
- А вы в какой были ОПГ? – спросил Андрей.
Киллер улыбнулся.
- В той, которой не было!
- Мазутка, - убеждённо сказал Андрей, - я читал. «Портфолио умершей банды».
- Мазутка уже давно измайловские, - сказал киллер.
- Измайловские воевали с нами, - сказал профессор. – Чертаново Орехово.
- Я с вами не воевал, - сказал киллер.
Вечером танцевали, Оля привезла с дачи патефон. В конце танго она прыгнула, киллер подхватил её на руки.
- Смотри какие бицессы! – восхищённо сказал сын. Руки у киллера и правда были железные. Ноги нет, боксёрам сильные ноги не нужны. – Папа!
- Бицепсы, - поправила Оля, отдышавшись. Туфли она скинула.
- Ты ему теперь «папа» говори, - мрачно сказал профессор Арутюнов. – Какая у нас хорошая жизнь была пока он не приехал! Уходили, не запирали дверь.
- Появились деньги, - заулыбалась Оля. – Надо запирать дверь! Мальчики, не ругайтесь, - она сняла пластинку. – К столу!
Усевшись напротив киллера, подпёрла рукой щёку:
- Про музеи в Париже расскажи?
Киллер вспомнил Кабул. Дождь лил целый день. Дверь в камеру гарнизонной гауптвахты распахнул капитан Рожило.
- Шахиджанян здесь?
Вставать Шахид, так звали его в Афганистане, не стал. Что он, фраер что-ли? Он снайпер. Одна подготовка в учебке чего стоила!
- Я, товарищ полковник.
Солдат, сидящий на нарах, ухитрился посмотреть на стоящего перед ним офицера внутренних войск сверху вниз. Пять подтверждённых ликвидаций за два месяца. Дембель в апреле и орден Красной звезды. Счёт жмурам открыл ещё на гражданке. Дело Мирона Подольского. Приезжали из военной прокуратуры, до Кабула не доехали. Гараид Массарих, так звали имама из соседней провинции, за это подарил ему жену. Ну как жену, женщину. Дикая горянка ни слова не понимала по-русски! Ужинали все в чёрных брюках и белых рубашках. Белую рубашку надел даже Андрей.
- Мафия! – сказала Оля. Киллер кивнул головой, мафия. В плазме надрывался саксофон.
- Приедет ОМОН, всех примут, - пошутил профессор, жуя ломоть осетрины, киллер ел только с рынка.
- Примут, - серьёзно сказал Андрей. Он хотел стать взрослым.
- Примут и отпустят! – радостно сказала Оля. – Кому ещё рагу? – Громко рыдала музыка.
- Со мной вас не отпустят, - сказал киллер.
- Не отпустят, - серьёзно повторил Андрей. Его не пугала такая перспектива.
- Хоть бы ты на малолетке повзрослел, - сказал Сергей. – Такой ты балбес!
- Выпьем за твоего сына, - сказал киллер. Он налил полный фужер коньяка, залпом осушил. Коньяк он подари профессору. «Луи ХIII» за восемь миллионов. Профессор пригубил свой бокал, он вообще не пил.
— Вот это да! – восхищённо сказал Андрей.
- Я бы умерла, - сказала Оля.
- Жить надо так, - сказал профессор, - чтобы, когда поздно вечером звонят в дверь, ты думал, что это двое за стаканом пришли, ищут третьего.
- Можно и так, - сказал киллер. Он обернулся к Андрею. – Патрон нашёл? – Спиртное его не брало с Джелалабада, хотя коньяк был коллекционный. Пил для здоровья, прочищает.
- Нет, - сказал сын профессора. – Куда-то закатился!
…- Ну я же могу ходить по дому в халате, - сказала мужу Оля. – Когда у нас живёт киллер?
- Тогда, - вздохнул профессор, - меня постигнет судьба Маяковского!
- Я не Лиля Брик, - фыркнула жена.
Профессор вспомнил как он её встретил.
- Какие обнажённые у вас стихи, - сказала она.
- Посмотри, что там Сергей делает, - попросил профессор.
- Играет в нарды с киллером.
- Кто выигрывает? – спросил он.
- По-моему, киллер! Милый, почитай нам стихи! – попросила Оля.
- А что читать, своё или чужое? – спросил профессор.
- Своё! – Оля обняла мужа за шею. – А ты знаешь, что киллер… - Она нажала большим пальцем Сергею как пипку кончик носа, - ходит бесшумно? Вчера зашёл на кухню, не услышала его шаги.
- Марс, - сказал киллер их сыну. – Проиграл мне.
- Так не честно, - сказал Андрей. – Я хорошо играю, а ты…
Зрение было для киллера всё. В ПКТ когда выводили на прогулку, он всегда делал ладонями перед лицом домик, поочерёдно пристально смотрел вдаль через полосатое небо каждым глазом поочерёдно, отдыхая от бесконечного неонового света. Киллер часто сидел один, ему было трудно заснуть в этом хлеву.
Он вошёл на кухню. Профессор складывал посуду в шкаф. Он стоял лицом к столу, поворачивался боком к раковине.
- Ноги под собой, - сказал киллер.
- Что? – не понял профессор.
- Ноги под собой, говорю!
Профессор повернулся корпусом к раковине. Потом зацепил тарелку, развернулся направо лицом к столу, пристально смотря на неё, поставил в шкаф.
— Вот, - улыбнулся киллер. – Устроил тут гимнастику. Скрутишься, в плечо толкнут, сам на жопу сядешь. Плечи к ушам, спина круглая, ноги под собой. И вперёд не заваливайся. Надо что-то из раковины достать, подшагни. - Перед этим он сказал Андрею:
- Локти на стол не клади, когда ешь! На стрелке положишь, отрубят по локоть за «не по понятиям». Максимум запястья.
- Тебе надо дать звание Вора, - засмеялась жена профессора. – Сделать смотрящим!
- Нельзя, - серьёзно сказал киллер. – Я автоматчик. Хотели сделать в Афгане воровской вазият, Шах Масуд не разрешил. Хорошо говорил по-русски. Воровская жизнь, - киллер пристально посмотрел в глаза Ольге, отнимающий душу взгляд, — это как сворачивать голову. Начал крутить кому-то башку, делай! Не смея остановиться.
СУС киллер любил больше, чем ПКТ. Ну и что, что нельзя выйти? Всё равно выходить некуда! Зато здоровый мужской коллектив, на крытой максимум двое, трое. Такие хари!
Подруга Оли Инна сразу влюбилась в киллера. Женщины не любят хороших мужчин. Оля сказала, у нас дома живёт киллер. Небольшого роста. Инна загорелась:
- Мужчины небольшого роста жестокие!
- Он бандит, - сразу предупредил профессор.
- Я знаю! – вскрикнула Инна. – Познакомь!
Сказано, сделано. Киллер пригласил всех в кафе в торце дома. Попробуйте поесть в частном месте на юге Москвы и не заплатить, сразу узнаете, жива ли ореховская ОПГ или нет. В первую ночь Инна сказала киллеру:
- Ударь меня по лицу!
Потом сделала минет. Киллер хотел переехать к Инне, но не стал. Ему было совестно бросать профессора. Армяне все друг другу в какой-то степени родственники. К тому же киллер был со всеми невозмутимо вежлив. Официанту, который им нагрубил, сказал:
- Я тебя запомнил.
Халдей не знал, что он в тот день второй раз родился.
В паспортном столе симпатичная полицейская сразу поставила киллера на учёт, профессор сделал ему временную прописку. Она спросила:
- Вы что делаете сегодня вечером? – Женщины любят плохих.
- То же, что и вы! – улыбаясь, ответил киллер.
Андрей притащил домой взятую у Дюши взаймы книгу Алексея Шерстобитова «В шкуре дьявола», дал киллеру.
- Лёша Солдат не сгинул, - сказал киллер. – Он ещё вернётся! – В воздухе в комнате раздался громкий звук.
- Что это? – спросил Андрей.
- Я не знаю, - сказал киллер.
Профессор вспомнил, как однажды коллега в институте рассказал ему, у него жил дома один друг, как-т раз он вернулся, заглянул в спальню, они оба на кровати лежат голые! Жена ему сказала:
- Ты ничего не подумай, у меня с ним ничего нет! Лето, нам просто жарко стало.
Было жаркое лето…
- Но они голые! – недоумённо говорил друг, – хотя у него не стоял, я сам видел.
- С каких это пор ты стал обращать внимание на мужские члены?
- Правда не стоял! – сказал друг.
- Он что, ребёнок? – возмущалась Оля. – Лежат в одной постели, если уж на то пошло!
- А у меня, – сказал Сергей ему вчера утром, – киллер поселился дома. Профессионал! Сидят с женой, курят, пьют сиротский коньяк за восемь миллионов, смотрят фильмы, а я тут езжу на работу каждый день, до одури пашу, редактирую весь этот никому не нужный бред, и ещё в нагрузку семинары! Горе мне.
- А ты сдай его ментам, – сказал другой профессор. – Они его, наверное, ищут!
- Будет ещё хуже, - сказал Сергей. – Ворон ворону глаз не выклюет! И потом, он авторитет, ему звонил положенец от Вовы Бири. Сказал, зови, будет война. Меня жизни учит, что я без него буду делать? Он хороший человек!
- Тогда не знаю, как решить твою проблему, – пожал плечами друг.
- Как, как, - Сергей покачал некогда буйной головой. – Произойдёт, оставлю им ключи, соберу тактический рюкзак. Пусть воспитывают сына. Перееду в наше общежитие?
- Оно ж на ремонте? – сказал другой профессор. – Может, уже произошло?
- Будем надеяться, к тому времени закончится! И будем надеяться, что нет.
Ему вдруг стало всех жалко. И себя, и друга, и жену, и киллера. И даже сына за то, что его мучают учителя в школе.
- Вообще, чтобы стать хорошим киллером, надо убить где-то 100-150 человек, - учил Андрея киллер, - в школе им не говори! Обычным хорошим киллером. Не выдающимся. С каждым к цели всё ближе. Первого задушил, блюёшь, сотого зарезал, даже кровью не обрызгался. Это трудно.
- Что для этого надо? – спросил Андрей.
- В основном ездить с места на место, - киллер потрепал Андрея по плечу. – Волка ноги кормят. И не бздить. Замахнулся, значит, бей! Или вообще не подходи, если не для этого.
Если честно, профессору нравилось быть с киллером. Во-первых, жизнь стала вполне мачистская. Никаких этих разговоров о туфлях и юбках, чем Ольга донимала его последние пять лет. В ответ на просьбу походить с ней вместе по магазинам Сергей играл желваками, стискивал зубы и расчёсывал ирокез. Бритые виски покрывались капельками пота. Агрессия на нижнее женское бельё была у него вполне не поэтическая. Жену по магазинам теперь возил на «феррари» киллер.
Во-вторых, и это было самое главное, он мог творить! Пиши, не хочу. Он по-настоящему стал свободным, ещё поискать такого спонсора. Устал на работе, не приносящей денег? Бог с ней! В метро и домой, домой! В северное Чертаново. В холодильнике всегда ждали свежие отбивные. Устал от поиска рифмы? Хорошая водка! Какой ещё нужен поэту антидепрессант? Киллер ещё предлагал девочек, Сергей гордо отказался.
— Вот ещё заразу в дом нести! Ни одна ни одной шалавы не переступит мой порог!
Оля дернула мужа за рукав.
- Сергей, ты же православный! Они тоже люди.
Сын поддержал её.
- Папа, самые лучшие жёны проститутки!
Отец взвился.
- Ты откуда знаешь?! Ты что?!
Андрей вздохнул:
- Из уроков литературы.
Сергей устало махнул рукой.
- Мы её делаем.
Жизненного цинизма в нём не было, а литературного сколько угодно. Огромный удар по его жизненным ценностям нанесло самоубийство Татьяны Бек, затравили. Так же в литинституте каждый день травили и его. Киллер предложил решить эти сложности простым способом, Сергей не согласился.
- Пусть коптят небо, бездари! Каждый второй.
У профессора появилось пространство, выкупленное для него у судьбы за кровавые деньги киллером. Ну, соучастник, и что? Рукописи не горят.
В-третьих, его наконец зауважал сын. Папа не какой-то ботаник, а близкий самого, он зажимал рот ладонью, говорил во дворе:
- Шаха…
Друзья прославляли его. Один чеченец из класса сказал:
- Твой отец мужчина! – Больше никогда не беспокоил его. Связываться с одноклассником, отец которого был в дружбе с бывшим элитным штатным киллером, не хотелось.
Главное в его ремесле, объяснял киллер, чтобы жертва ничего не почувствовала. Его наставник Массарих однажды в Пули-Хумри на его глазах, положив на колени пистолет, беседовал с одним торговцем антиквариатом, уронил на пол пачку сигарет, тот поспешно встал на ковре на четвереньки, потянулся за пачкой, чтобы подать старшему, вождь пуштунов был старше его на добрую четверть века. Когда его висок поравнялся с дулом, Гараид нажал на курок, почти не двигаясь с места, брызнули мозги. Торговец так и не узнал, что его убило. Хорошо умирать молодым!
- Или говоришь с кем-то, просишь подписать контракт, зашёл за спину, тот так ничего и не почувствовал.
- Ещё, - объяснял киллер, - надо работать быстро. Для этого необходимо расслабиться. Первый закон наёмного убийцы, почувствовал, время пришло, сбрось мышечные замки. На всё про всё у тебя секунды!
- И не вздумай никого пугать! – предупреждал он. – Загнанный в угол способен на всё! Когда лишаешь человека физической формы, нельзя злиться. Лицо не должно выражать ничего, ты должен, - он внимательно посмотрел в глаза профессору, зелёные глаза Шаха стали прозрачными, - даже улыбаться. И ещё просто так никого не убивай, дурной тон.
Конец первой главы