В наше время очень многие люди с большим любопытством начинают относиться к посту. Чаще всего, этот интерес связан с модными системами оздоровления организма, как некоего очищения от шлаков и тому подобными, и, причем, вполне разумными, доводами о связи с традицией, с мудростью предков, которые устраивали разгрузку для своего организма с целью его профилактического лечения и т.д.. Не вдаваясь в подробности медицинского обоснования или опровержения данных положений, хочу сказать, что для православного человека пост — это, прежде всего, духовное упражнение, подготовка, приготовление к встрече со Христом, с тем или иным евангельским событием, более того, — к вхождению в это событие, ибо без очищенного духа, без просветленного ума не можем мы по-настоящему переживать радость богообщения.
Не одним хлебом живет человек (Втор.8:3; Мф.4:4) свидетельствует Священное Писание. Церковь не утверждает, что человек может жить вообще без хлеба, без пищи, и “хлеб наш насущный (необходимый) дай нам на нынешний день” — просит каждый православный в молитве Господней. И осознание себя принадлежащим не только телесному миру, но и миру горнему, небесному, очень важно ищущему Бога человеку. Поэтому основной принцип аскезы: отказ от всего лишнего, всего того, что существует во славу плоти, и довольство самым необходимым является тем самоограничением, которое приближает нас к Богу.
Человек, как осознающее себя существо, начинается с табу. Табу — это не просто запрет, это — внутренний запет, то, что я сам себе запрещаю, то, что я себе не могу позволить, чтобы не умалить, не принизить, в себе человеческого достоинства. Самое первое, самое принципиальное табу человеческого рода — это запрет ходить на четырех ногах. Недаром первым представителем рода Homo (именно рода Homо, а не человека в современном понимании, хотя, конечно, последнего этот запрет тоже касается, ибо опуститься на четыре ноги отнюдь не трудно) в современной биологии считается так называемый Homo Erektus, Человек Выпрямленный. И в дальнейшей истории, в дальнейшем становлении человека, чем больше табу у человека, чем меньше безобразий может позволить себе человек, тем к большей высоте духа устремляется он.
Адаму было запрещено вкушать от Древа Познания Добра и зла, ибо невозможно соприкоснуться со злом и не оскверниться, не исказить себя, своё человеческое достоинство. Более того, от этого утрачивается богообщение, ибо Бог не совместим ни с какой скверной. Утрата богообщения — вот подлинная трагедия падшего человека. И поиск пути восстановления связи человека и Бога пролегает через аскезу.
Этому противопоставлено конкретное стремление лукавого увести человека от единства с Богом, ибо ещё в раю он соблазнил прародителей, предложив им отказаться от единственного запрета. Недаром на воротах церкви сатаны начертано: “Делай, что хочешь!”
Мы, увы, не умеем молиться, но желание иногда возникает, и попытки, наверное, предпринимаем. И если сытое брюхо — к учению глухо, то в сколь большей степени глухо оно к молитве, и сколь трудно разговаривать с Богом оскверненными устами. Сей род, — говорит Христос о бесовской силе, — не может выйти иначе, как от молитвы и поста (Мк.9:29), и наше приобщение Христовой Правде, Небесному Царству, неизбежно проходит через самоограничение.
Пост — это, прежде всего, молитвенное стояние перед Богом. В обыденной жизни мы постоянно встречаемся с этим термином: сестринский пост в больничном отделении, пост ГИБДД, часовой на посту… Задача часового заключается в том, чтобы между ним и охраняемым им объектом не прошёл враг. Задача постящегося человека вполне аналогична: между ним и Христом не должен пролезть лукавый. И именно молитва является тем щитом, который ограждает нас от соблазнов. Только открывшись Богу в личной беседе, встав на молитву и укрепив её соборным стоянием в Церкви, мы сможем встретить и принять всем сердцем Христа, чему, собственно, и посвящено говение всех православных христиан. Стоит только не забывать, что пост без молитвы, исповеди и причастия — это банальная диета.
1998 г. (последняя редакция 27.11.23).