На счастье, я нашёл подкову,
снял ржавую с неё я тень.
"День матери" в Боровиково
в воскресный он проходит день.
На встречу едим мы семьёю,
мелькают вёрсты и кусты,
и залит горизонт зарёю,
и кружатся с дерев листы.
И золотят беспечно трассу,
под шинами листы шуршат,
да в осени так много фарсу,
колёса крутятся, спешат.
А за рулём надёжный парень,
везёт нас Александр и он
с машиной трепетною в паре
проходят мастерски на склон.
А вот и поворот направо
и виден "Половинный лог".
Мы лишены на землю права –
то революции итог.
Там за пригорком крыши видно.
Село родимое моё,
раскинулось оно солидно,
озёрное блестит стекло.
Вот "Знаки памяти" солдатам
и генералу – земляку.
Их подвиги не скроют даты
и не развеют грусть-тоску.
Их матери встречали с фронта
и жёны, дочки, сыновья.
А солнце выше горизонта
день начинается с новья.
Приехали в село, дорога
нас привела и вот он клуб.
Вопросы сыпятся с порога:
"Поэт, с какого года тут
ты не был, не скучаешь, что ли?
Всё в городе в тоске живёшь?
Доволен, нет, своею долей?
Какие песенки поёшь?"
На все вопросы я ответил,
как мог я всё им объяснил.
В глазах у них тепло заметил,
почувствовал прилив я сил.
Нас встретили в селе радушно,
аплодисменты раздались.
И замелькали вновь избушки –
мы вдоль околков понеслись.
Пространство стало снежно-лунное –
пошла кружить, вихрясь, метель.
Открылось вдруг село Елунино –
окутано в снег-канитель.
Цветы к подножью обелиска
мы возложили – дань бойцам
войны давно уже неблизкой.
Я волю дал своим стихам.
Их слушали все с интересом,
в ладоши хлопали вновь нам
в "День матери" сим днём воскресным
и рады были все стихам.
И снова мы в машине мчимся,
внимателен был Александр,
водитель классный им гордимся,
усвоил шоферской он жанр.