В фигуре твоей прямой разглядеть скалу, да этой скале начертаны птичьи крылья.
Что-то такое ты видел в родном Крыму, ветрами и волнами в горных породах вырезано.
Походка твоя тяжела и строга, как шторм, пусть напоказ откроешь ты волн игривость.
Ни ветру, ни солнцу ты не уступишь бой, и трещины прячешь где-то за этой силой.
Ты – гальки хруст под уверенным шагом ног и мерная качка среди безмерной сини,
Ты – жёлтый берег, рисунок сухих холмов, и ты же – лес, в котором прохлада тени.
Ты – горный склон, задумчивый взгляд в рассвет, но только в глазах увижу я луч заката.
Ты – разговоры ночные о ерунде, стихи и проза, серьезность и глупость сказок.
Ты – крепость, лентой бегущая по холму, и парус, едва заметный на горизонте.
Ты – сборник историй про жизни нелегкий путь и тот, кто встречает после каждой моей дороги.
Родного Крыма изменчивый пейзаж не отделить мне от твоего портрета.
Ты – моря тень и устойчивая земля, и направляешь взгляд в голубое небо.
Любишь мечтать и не думать, что я уйду,
Что дети со временем всё-таки вырастают:
Крылья упрямо тянутся к потолку – ищу ли дом новый или новую птичью стаю?
Будешь вздыхать, отпуская меня в полет, с грустью смотреть чуть угрюмо и чуть по-птичьи.
Прости, отец. Вернусь – и опять в дорогу,
Такой получилась я перелётной птицей.