Когда без долгих пауз уже неделю третью
За окнами резвились то молния, то гром,
Он создан был из дуба, окован темной медью
И доверху наполнен отнюдь не серебром.
Пробыв примерно с месяц в покоях королевских,
Сундук попал в повозку, массивен и тяжел.
А дальше – крики чаек, индиговые всплески
И в сонном темном трюме качающийся пол.
Он мчался из Европы на бешеном фрегате.
Как ноздри, раздувались от ветра паруса.
Но хищник с черным флагом вдруг вырос на закате,
И дело завершилось всего за полчаса.
Не важно, что ты быстрый, трехмачтовый и сильный, –
Никто не застрахован от бедствий и потерь.
Под свист веселых ядер и скрежет древесины
Был замертво повержен холеный белый зверь.
Из тонущего трюма сундук подняли быстро:
Не время для досмотра, восторгов и возни.
А в небе вьется пламя, вокруг летают искры,
Лучи ныряют в воду... Красиво, черт возьми!
Вот так он оказался в другом морском жилище.
Откинутая крышка, разломанный замок...
И ширятся оскалы, и тянутся ручища
Всех тех, кто подобраться к нему поближе смог.
Сверкающие кубки, монет большую груду, –
Все это и чуть больше назначен он хранить:
Сапфиры, аметисты, рубины, изумруды
И множество жемчужин, нанизанных на нить.
Но все-таки о прошлом он тоже не забудет:
Что был когда-то дубом, дышал себе в глуши...
Ох, знал бы, что однажды его обступят люди
И жадно сунут пальцы в сокровища души!
Глаза внегосмотрящих горят стеклом витражным;
Над ним трясутся щеки от радостных гримас.
Еще совсем немного – и станет все неважным...
Однако грозный окрик его внезапно спас.
Мужчина в треуголке, с бородкой и усами
Заставил всех отпрянуть, двоих – исторгнуть стон.
Теперь сундук избавлен от тягостных касаний –
В каюту капитана он был перенесен.
Уютно вечерами вдали от суматохи:
Тепло мерцают свечи, и с них стекает воск...
Ведь если так подумать, то тут совсем неплохо
Для тех, кто очень ценит спокойствие и лоск.
Вдали чужие рожи, вдали топорик острый...
Слова же капитана ложатся, как елей:
Что, мол, с тобой-то точно потом заселим остров,
Где будут все свободны от гнета королей.
Бездонное веселье, безудержные пляски,
А утром – бесконечный синеющий простор...
Продолжат наши сабли кружить, искриться, лязгать –
Сатрапам и тиранам всегда наперекор.
Но все-таки сейчас мне с тобою несподручно,
Побудь в лесу немного без криков и пальбы.
Тебе, мой друг, не будет, по крайней мере, скучно:
Там спорят о погоде и ели, и дубы.
...Обмотанный цепями, закопанный поглубже,
Он знает, что дождется, и верит, что не зря.
А дождь над ним рисует индиговые лужи,
Похожие немного на синие моря.