Тело у него — три шара.
Пара пуговиц — глаза.
Веточка не помешала —
рот в улыбке. Волоса.
Снеговик-самоубийца
на путях трамвайных встал.
А прохожие все лица
озирались: "Где нахал?"
Нет, самоубийцу люди
не пытались "вразумлять".
"Что же будет? Что же будет?"
Нетерпенье тёть и дядь.
— Всё шпана! С безделья! Сдуру!
— Верно говоришь, Федот!
— Вот такая вот культура!
— Чу, товарищи, идёт!..
Завтра на передовице
заголовок подавай:
"Снеговик-самоубийца
задержал в Челнах трамвай!"
Дверь трамвая распахнулась,
выбегает молодец.
Разметал он эту дурость...
и обратно. Всё, конец.
Но зевака присмотрелся
пристально при свете дня:
пуговиц на телогрейке
не хватает у меня...
"Он! Ату его, ребята!"
Указательных сонм жал.
Просто рвань. При чём тут я-то?
Еле, братцы, убежал...