Когда внезапно ясно понимаешь
Свою ошибку главную всей жизни,
То что-то происходит -
У тебя вот
Вдруг прояснилось прошлое...
Как раньше
Его ты помнил?..
Смутно и нецельно...
Сияющий такой во мраке образ,
Сияющее имя -
И обоих
Боялся ненароком ты коснуться,
Спугнуть, запачкать чем-нибудь, разрушить,
Сквозь боль и страх, туманящие память...
Но это ложь,
Такая ложь, о духи!..
Теперь его живого ясно видишь...
Вот худенький, с копной кудрей, мальчишка,
Звучит струной с горящими глазами,
Отчаянно, нахально и упрямо...
"Нет..." - командир качает головою
Перед шеренгой свежих новобранцев. -
"Куда тебе... Ты, брат, не вышел телом -
И мал, и тощ, тут, как ни тренируйся,
Защитником не станешь... Ты свободен,
Иди домой... Мне жаль, ты зря пытался..."
"Нет!.." - возражает голосом звенящим. -
"Я буду день и ночь тренироваться!..
Не прогоняйте, я смогу, уверен,
Я обещаю быть не хуже прочих!..
Стать воином - моя мечта..."
И видишь,
Что он не просто мал, но быстр и ловок,
Не просто худ, но - жилист и вынослив,
Должно быть,
Ну, и главное - упрямец...
Вон как горит - аж светится на солнце...
И видишь, командир с тобой согласен -
Качает головой, кивнул с усмешкой:
"Ну, будь по-твоему, сынок, останься...
Попробуй стать, как все..."
"Я постараюсь
Стать лучше..."
Дальше в памяти - другое...
Пылающее зарево заката,
И над горой уже нагнало тучи,
Вот-вот польет...
Стоишь, разгоряченный
На ледяном ветру, с мечом, в доспехах,
Глядишь, как он, взъерошенный и грязный,
Весь в ссадинах и синяках, но молча,
В который раз встает с земли упрямо,
Чуть морщась, закусив губу, сердитый
В глазах огонь...
Но встав, без передышки,
Пружинисто подпрыгнув, принимает
Очередную стойку...
Ты уж знаешь,
Что скажет он:
"В чем я теперь ошибся?..
ПошлО не так, но где, я не уверен...
Скажи, и я исправлю..."
"А не хватит
С тебя ли дополнительных занятий?..
Тебе с рассветом - вновь на тренировку...
Послушай, ты ведь так себя загонишь...
Ночь на носу, и дождь начнется скоро..."
Нетерпеливо дернув головой, он
В другую перекладывает руку
Свой меч...
Ты видишь на его ладонях
Бинты - все в темных пятнах,
Но сквозь зубы
Он повторяет: "В чем теперь ошибка?..
Скажи мне, научи, давай продолжим
Еще немного..."
Ты, вздохнув, подходишь,
Качая головой:
"Ну ладно, парень,
Еще часок - и марш на боковую...
Давай скажу, в чем ты теперь ошибся..."
И, изумленный, со стыдом скрываешь,
Что сам уже едва стоишь, измотан...
И новое идет воспоминанье...
Весенней ночью, теплой, тихой, звездной,
Тебя подняли, в страхе заикаясь:
"Там, командир... Случилось... Там... Пойдемте..."
"Что, нападенье?!."
"Нет..."
"Так драка?!."
"Хуже...
Там бой!.. Они убьют его, скорее!.."
И хорошо, что на ночь не разделся:
Хватаешь меч, кинжал, бежишь за ними
И там, на тренировочном уступе,
Почти что на краю, над бездной, видишь
Пять воинов, глазам своим не веря, -
Один лишь в центре, четверо по кругу...
И те, что окружили - не из новых,
Из опытных защитников, а главным
У них - твой старый враг, опасный воин...
А в центре, с непокорными вихрами,
Ты в лунном свете узнаешь упрямца-
Ученика - как дикий кот, застыл он
Перед прыжком, да и вокруг не шутят -
Мечи обнажены, и все готовы
Напасть...
Бежишь и думаешь: "Паршивец,
как угораздило тебя..."
Запнувшись
На полувздохе, полумысли, видишь,
Что опоздал, и бой давно уж начат -
Мечи у пятерых уже кровавы,
Изодраны доспехи и одежда,
Все ранены, и пятна свежей крови -
На скалах и земле,
Все дышат тяжко,
А твой упрямец вовсе еле-еле
Стоит - упорно, но слегка качаясь,
В грязи, крови и словно подран тигром,
Но глаз он с твоего врага не сводит...
Меж тем тебя заметили...
"О, кстати!.." -
Покручивая меч, бросает бодро
Твой враг. - "Я очень рад, что ты явился!..
Хоть и к концу, но это даже лучше...
Вот, видишь ли, щенок-наглец нарвался -
Мы щедро преподать урок решили
Ему,
Не все ж тебе с ним заниматься!.."
Смешки издали воины по кругу,
А твой упрямец - лишь одно рычанье...
"Ты что же, мелкий, просишь продолженья?.." -
К нему с усмешкой враг твой обернулся. -
"Не хватит ли?.. Все не угомонишься?..
Другой бы сдался, ты же, видно, хочешь
Похвастаться позором командиру?..
Ну, что ж, изволь, добью тебя охотно..."
И двинулся...
"Оставь его в покое!.." -
Очнувшись, резко на него прикрикнул
Ты в ярости, скомандовав. - "Довольно!..
Все вон!.. Бери своих головорезов
И убирайся, завтра разберемся
С тобой и с ними!.. Не уйдешь сейчас же,
Я сам тобой займусь!.."
"Как интересно!.." -
Твой недруг замечает удивленно. -
"Ты что, так зол, что впрямь готов нарушить
Запрет - убить своих?.."
"Проверь - увидишь!.."
"Ну, что ж..." - разочарованно-насмешлив,
К упрямцу твоему он обратился. -
"Тебе везет, малыш, пришло спасенье...
Я вижу, на твой счет мы были правы -
Ты вовсе ни на что не годен, кроме..."
"Дай мне закончить с ним!.." - вскричал вдруг хрипло
Твой ученик.
Отчаянье и ярость
Такие ощутил ты в этом крике,
Что, бегло осмотрев его с тревогой,
Ты нехотя продолжить поединок
Дозволил и следить остался рядом...
Но подготовка, опыт и уменье
В таком бою, конечно, победили,
И враг твой, хоть немного потрудился
И заработал пару ран, но все же
Ученика опять поверг на землю -
Видать, не в первый раз, но твой упрямец
Теперь уже в плачевном состояньи
Не смог бы продолжать...
Довольно грубо
Пнув в бок его, защитник-победитель,
Приставив меч, лицо поднять заставил
Его к тебе с жестокими словами:
"Смотри на это жалкое отродье!..
Защитник Главный прав был - он не воин
И никогда не будет им!.."
"Не воин?!." -
Вскипел ты ледяным до жара гневом. -
"Но как же смог один "не воин" выйти
На четверых и столько продержаться?!.
Без шансов, против опытных, бесстыдных,
И даже ранить всех вас?!. Посмотрите,
Вы - жалкие, юнца унизить - доблесть?!.
В бою бесчестном, низком и неравном
Вы победить смогли с трудом - и что же,
Кто после этого из вас достоин
Защитником на деле называться?!.
А ты-то сам, кто все это затеял,
Как чую я, давно расстался с честью?!.
Ведь ты учить его, подлец, обязан,
А не калечить и не издеваться,
Не убивать!.."
Твой враг со злой усмешкой
Меч тряпкой вытер, возвращая в ножны,
И выплюнул в тебя: "Уж ты-то знаешь,
Как учат молодежь, не сомневаюсь!..
На землю падать он уже умеет!.."
И засмеялся холодно и мерзко.
"Ты мнишь, что это я затеял драку?!.
Ведь твой щенок-то - просто сумасшедший!..
Он сам полез на нас с мечом, вот наглость!..
А мы ему всего-то и сказали,
Что правду о тебе и наше мненье
О том, что ты творишь, пусть знает, кто ты..."
Твой ученик, с трудом перевернувшись,
Пытается подняться, изрыгая
Проклятия,
И ты спешишь закончить
С мерзавцами...
К врагу подходишь близко
И, сдерживаясь, произносишь четко,
Негромко и в лицо ему:
"Послушай,
Тебе невмоготу сказать мне, кто я?..
Так припекает, что изнемогаешь?..
Тогда скажи, но мне, в лицо и прямо,
Скажи сейчас, а вылечишься - тут же
С тобой вдвоем решим мы это дело...
Не бойся, не скажу я командиру
И на себя вину за поединок
возьму, а если что - и за убийство...
Но я других за честь свою вступаться
Не обреку и больше не позволю
Тебе творить бесчестие и подлость...
А ученик мой неприкосновенен
Для вас теперь, пока он не обучен...
Когда готов он будет к новой встрече,
Он вам не даст и шанса, я уверен!..
Но слухи чтоб не смели распускать вы!..
По мне, так и сегодня победил он -
Он, а не вы, бездомные шакалы!..
И если вы посмеете хоть пальцем..."
"Да успокойся, тоже мне, наседка!.." -
Твой фыркнул недруг. - "Нужен нам твой... Мелкий...
Валить его на землю - что за радость?..
В таких боях ты явно - больший мастер..."
Из ножен тянешь меч - свистящий шелест...
"Покажешь мне, в каких боях ТЫ мастер?!."
"Иди ты!.." - враг бросает напоследок. -
"Вот псих!.. Хоть мне сегодня неохота
Опять марать свой меч, еще, попомни,
Поговорим с тобой..."
"Жду с нетерпеньем!.."
Они уходят все...
Ты остаешься -
Ругать, хвалить, лечить, вести упрямца
Домой,
Владеть собой великолепно
И не дрожать ни речью, ни руками,
И узнавать впервые, сразу сердцем,
Насколько горяча вина бывает,
Сколь жаркою бывает благодарность,
Какую радость чувствуешь...
Но, впрочем,
Как это все скрывать, узнАешь больше...
И новое грядет воспоминанье...
Проходят годы, но уступ - все тот же.
Там, на краю, сидеть, любуясь видом,
На тихом летнем медленном закате -
Что может быть приятней?..
О, ты знаешь -
Сидеть там с ним вдвоем, когда в округе
Пустынно, только редко кличут птицы
Над самою горой...
Сидеть безмолвно
И чувствовать взволнованное сердце,
Входящее, дрожа, в поток покоя...
Все помнится и видится так четко,
Все запахи и все прикосновенья...
Лучи заката в кудрях золотистых,
Задумчивый, смягченный счастьем профиль
И чистота распахнутого взгляда,
И нити шрамов на руках знакомых...
Там целый мир...
И как благословенье
Ему не петь всем сердцем упоенно -
Твердыням гор его, пустынь широтам,
Шелкам лугов, морей глубинам тайным,
Его ветрам и звездам, дню и ночи,
Огню и льдам его, равно горячим?!.
Грустна усмешка...
Как не стать поэтом,
Хоть раз когда-то пережив такое
И все, что было после?..
Но, однако,
Ты им не стал, и в том законы Мира
Остались неизменны...
Только память
Тебе связать слова теперь поможет,
Вне памяти со словом ты не дружишь...
Но дальше вспоминать... Ты разве хочешь?..
Не лучше ли остаться в том закате -
Тонуть во взгляде моря,
Погружаться
Руками в мягкость травяного шелка,
Холмов упругость, твердость скал встречая
Собою,
И с цветов высокогорных
Пить сладкую росу, хмелея быстро
От нежных лепестков, в костре горящих?..
Но нет, тебе придется путь продолжить
По памяти,
Минуя миг, где рухнул
Ваш мир
И погрузил во тьму обоих...
Была весна - какая?.. Что творилось?..
Что делали вы перед тем, как...
Духи!..
Ты все забыл и воссоздать не можешь,
Как будто сердце, онемев, все стерло,
От ужаса и боли,
Лишь остались
Та комната, та ночь и то молчанье...
И он, ошеломлен, застыл от горя,
Как каменный, в неверии над бездной
Живого страха, много хуже смерти,
Остановился взгляд, и дух в смятеньи,
И сердце закрывается, ты чуешь...
И с болью глядя на него, ты знаешь,
Что для него потери много больше
Покажутся, когда рассвет заставит
Вас перед всеми встретить суд суровый
И приговор судьбы принять ужасный,
И потерять, все потерять навеки...
Но он тебя не видит и не слышит,
И помощи не примет...
Что же делать?!.
В отчаяньи обшариваешь память
И выбираешь...
Медленно и тихо,
Едва касаясь рук его и слуха,
Ты с болью в сердце лжешь ему впервые
И говоришь немыслимые вещи:
О слабости своей, о диком страхе...
И делаешь их больше, чем ты чуешь
Внутри него (и мнишь, что чуешь верно...)
Все старшинство, всю доблесть и всю силу
Ты признаешь за ним и умоляешь
Лишь об одном - спеть песенку простую,
Которую вы оба так любили,
Чтоб поддержать ей дух твой ослабевший...
И в этот миг о помощи впервые
Его ты просишь, с замираньем сердца...
И способ тот работает, как будто...
Вернувшись в Мир, оттаивает взглядом
Упрямец твой - он снова тебя видит
И слышит, утешает и спасает...
Соединив с тобой глаза и руки,
Забытую и простенькую песню
Поет тебе он с мягкою улыбкой...
И, слушая его, ты правда веришь,
Что этот голос спас тебя от смерти,
И ничего тебе уже не страшно,
И ничего тебе не нужно больше,
Чем просто слушать песню бесконечно...
Но лишь теперь, из будущего, видишь
Яснее, чем когда сидел ты рядом:
Он на тебя смотрел так странно, словно
Все понял, раскусил твои уловки
И подыграть решил, ценя заботу...
Ясней, чем солнце в чистом небе, видишь,
Что ни судам, ни слабостям, ни страхам -
Одной любви твоей тогда он верил...
И стынешь ты преступным идиотом:
Ну, кто сказал тебе, что он боялся
Лишь за себя в ту ночь?!.
И разве тот, кто
Юнцом бесстрашно на клинки кидался
За честь твою,
Подрос, ума набрался,
Стал воином отменным и утратил
Желанье защитить тебя от Мира?!.
Он пел тебе - не голосом, но сердцем...
Ты слушал сердцем, но умом лишь понял,
И потому ты так непоправимо
Ошибся после...
Песня улетела...
И ты, увидев, что он чуть оттаял,
В молчание и думы погрузился,
И до утра искал ему спасенье,
Ненужной страшной жертвой упиваясь
Своей,
Забыв, что он имеет право
Делить твою судьбу как друг и воин,
И рядом быть в бою - и в испытаньи...
Как мог ты, как посмел ты сомневаться
В любви его и в мужестве, похоже?!.
Как ты забыл, что вы во всем должны быть
Едины - если в счастьи, то и в горе?!.
Но ты молчал, и он молчал о том же...
И вы решили - каждый друг за друга...
И не открыли ничего из страха
Вовлечь другого, разделить с ним ношу...
Ну почему, когда той старой песней
Открыл он сердце, ты не говорил с ним
О дружбе, вере, о надежде вечной
И о любви - единственном богатстве
И высшей силе, что всегда спасает?!.
Решенье было трудно, но возможно
Найти, но только вместе...
К сожаленью,
В ту ночь вы так и не поговорили,
И не были едины...
Покидая
Воспоминанье это, наблюдаешь,
Как в сумерках пустых перед рассветом
Смотрел он на тебя - смотрел и только,
Но так, что стыд и боль тебя сжигают
Теперь...
Как мог ты этого не видеть?!.
"Прости меня..." - ты шепчешь тихо, горько
Любви и боли в предрассветном взгляде,
Непонятом, отвергнутом преступно,
Как тот, кто был тебе всего дороже...
И вот оно,
Куда ты шел так долго, -
Воспоминанье злое, роковое,
О, вот оно,
То прОклятое утро,
Где жизнь твоя рассыпалась, распалась...
Вас вывели...
(Куда смотрел ты, дурень?!.
Не на него!..)
Поставив перед кланом,
Сказали, в чем обоих обвиняют,
И объявили приговор...
(О, сколько
Там было тьмы, презрения и боли
Вокруг!..)
Затем сказали делать выбор
И первым почему-то дали слово
Ему...
Ты испугался (план провален!)
И растерялся, потому не видел,
Но нынче видишь ясно выраженье,
С которым он свой трудный выбор делал -
С таким лицом и ты спустя мгновенья
Пожертвовал собой...
Теперь понятно,
Он не себя спасал - тебя, несчастный,
Когда непоправимо отказался
Быть воином - с тобой до смерти драться
По приговору,
Чтобы победивший,
Убийцей став, был изгнан, обреченный
Погибнуть в муках в Мире без защиты,
Что хуже казни...
Это он, который
Свой воинский значок кровавым потом,
Немыслимым трудом добыл за годы
И выживал подчас лишь на упрямстве?!.
Ведь ты же помнишь, как все это было,
Когда в него почти никто не верил,
Лишь ты да он - вы оказались правы,
Он стал одним из лучших...
Как в то утро
Ты мог забыть об этом и поверить,
Что страх его заставил отказаться
От целой жизни, от предназначенья
И от мечты своей?!.
Когда отдали
Тебе его значок, еще чуть теплый
(Как ты просил),
Как мог ты не почуять,
Что он уже принес большую жертву,
Которую своей ты обесценишь,
Предав его доверие, обидев
Сомненьем и неверием, отвергнув
Любовь и дружбу, и его навеки?!.
Как ты не понял, что его теряешь,
Когда самовлюбленная гордыня
В то утро за тебя заговорила?!.
И, упиваясь тяжестью позора,
Как подвигом, своей безумной жертвой,
Ты видел лишь себя...
Но в то мгновенье,
Когда, уже оружия лишенный
И звания, ты с раной пораженья -
Клеймом, что пол-лица залило кровью,
Стоял и слушал приговор последний,
И понимал, что с этих пор от жизни
Тебе остались крохи...
В то мгновенье
Ты видел и лицо его - и только
Теперь тебе его вернула память...
О, если бы тогда его ты понял!..
Застывший, бледный, мертвый, в бесконечном
Страдании горел он,
Боль во взгляде
Была такой - твою бы поглотила...
Ты мучился - он погибал в то утро...
Отвергнутый, теряющий, не в силах
Спасти тебя, помочь, быть просто рядом,
Он понимал, что ты в нем усомнился,
Что посчитал предателем и трусом,
Что бросил ты того, кто бесполезно
От жизни и мечты своей отрекся...
И эти муки проживал он вместе
С твоими, их себе забрать желая,
Но будучи не в силах это сделать...
Как вынес он все это?!.
Духи, духи...
О, как ты незаслуженно обидел
Его...
И вот безжалостная память
Тебе все беспристрастно осветила
В то утро, а за ним - в иные годы,
Когда могли лишь изредка вы видеть
Друг друга...
Без своей обиды ложной,
Самовлюбленной прОклятой гордыни,
Теперь ты видишь - не вина горела
В тех взглядах, что ловил ты на себе, но
Страдание и боль, и зов надежды...
Любовь его тогда к тебе взывала,
Он ждал тебя, забыв свои обиды...
Не отозвался, ложью упиваясь,
Ты...
Годы шли, и умерла надежда
Внутри него, и сердце ослепила,
И больше он не мог тебя увидеть...
Ты думал, счастлив он судьбою новой,
Но сладко ли живется на могиле?!.
И миг, когда ушел во тьму он, верно,
Ему мог облегченьем показаться...
"Прости меня..." - ты снова шепчешь горько,
О нем воспоминанья покидая,
Как мир, который потерял навеки...
И в этот миг удар последний память
Тебе наносит - тем воспоминаньем,
Которое ты сам давно и прочно
Замуровал в глубокой горной шахте,
И запретил себе узнать об этом...
Темнело все...
На памятном уступе
Стоял бездумно ты, подставив ветру
Лицо и подживающую рану,
Щека и лоб, и сердце - все саднило...
Стоял один - оттуда и до смерти...
Но мягкими весомыми шагами
Вдруг кто-то подошел к тебе...
Ты глянул,
И изумленье корку льда пробило:
Перед тобой твой враг стоял внезапно...
Стоял один, серьезен, безоружен,
Смотрел в тебя, как будто бы увидел
Впервые...
Наконец, сказал спокойно:
"А я считал, что знал тебя...
Однако...
А ты жесток, брат, вот как оказалось,
Жесток без меры, даже без пощады...
Ведь даже я такого бы не сделал...
Самовлюблен и слеп...
Мне жаль мальчишку...
Ведь ты своим предательством не просто
Убил его,
Ты сделал так, как будто
Он и не жил, и не был в этом Мире,
Как будто ты его вообще не видел...
За что ты так?..
Ты понял сам, что сделал?..
Нет, вижу, не поймешь...
Твоей любовью
Врагов бы убивать, и то их жалко...
И вот что...
Обещал тебе тогда я,
Что мы поговорим еще...
Об этом
Забудь,
Нам, право, не о чем беседы
Вести с тобой - ни сталью, ни словами..."
Ты онемел, не отрывая взгляда...
А он лишь обернулся на прощанье
И указал на грудь свою и руку:
"Вот здесь он смог достать меня той ночью...
А я его десяток раз порезал
И приложил руками и ногами,
И это - после тех троих, что против
Него сражались до меня...
Ты, дурень,
Не видел, сколько раз в ту ночь вставал он!..
Он был твоим, и я его убил бы,
Когда б ты не пришел, я это знаю...
Но я - не ты,
И я его запомню...
Как он смотрел, испепеляя взглядом,
Шипя, шатаясь, поднимался, падал...
Мы думали, не встанет,
Но, упрямый,
Он все вставал и шел на нас, мальчишка...
Шел умирать в бою, ведь не противник
Он был тогда нам...
Шел (ты ясно слышишь?!.)
Лишь потому, что оскорбить посмели
Тебя мы,
Хоть ему сказали правду...
И я его таким, поверь, запомнил,
А ты - забыл,
Хотя тебе он отдал
Всего себя...
Дурак, как он ошибся!..
Живи в забвеньи, никому не нужный,
Ты больше мне не враг, ты не достоин
Моей вражды, как и его был - дружбы...
И не тебя - его я буду помнить..."
Сказал так и ушел...
То был последний,
Кто говорил с тобой всерьез из клана,
И кто в глаза тебе глядел при этом...
Ты поспешил забыть тот случай -
Нынче
Ему ты откровенно благодарен...
С тех пор уже прошли десятилетья...
Твой клан давно и прочно похоронен
В твоей горе, и в смерти все сравнялись -
Враги, родные, зрители и судьи...
Лишь ты остался в этой новой жизни,
Что подарила новое начало -
Семью, друзей и высших сил вниманье,
Что, кажется, ничем не заслужил ты...
И вот впервые, в предрассветном мраке,
В свой сон зовешь погибшего ты друга,
Сквозь страх из мира духов призываешь
Всем сердцем, может, права не имея,
Раскаяньем зовешь, живой любовью,
Своей молитвой и своею болью,
Надеждою сияющей безумной
И каждым мигом памяти воскресшей...
И вот твои услышаны молитвы...
Еще не рассвело во внешнем Мире,
Но для тебя уже настало утро -
И с трепетом ты дух его встречаешь...
Тот самый взгляд, которым только грезил,
Боясь, что он - лишь плод воображенья,
Но он живой, сплетается с твоим и
Несет улыбку неба над горою
И никогда не виденного моря...
"Прости..." - сквозь слезы шепчешь, улыбаясь. -
"Что я забыл, какой же ты упрямец..."
29.11.2023
Из цикла "Путь ветра, путь воды".