Басни на злобу дня. Жан де Лафонтен
Купец, Дворянин, Пастух и Королевский сын.
Искатели миров других,
Все четверо спаслись из волн морских:
Сын короля, Купец, Пастух, Вельможа –
И с участью того, кому пришлось на хлеб
Вымаливать гроши, велением судеб
Была их участь схожа.
Так Велизарий сам бродил в былые дни
Рассказ о том, как все по воле Рока
Сошлись они, - завёл бы нас далёко.
О том, как дальше быть, держали речь они,
Усевшись отдохнуть поблизости потока.
Распространился Принц о горестях царей;
Но был Пастух такого мненья,
Что следует, забыв былые злоключенья,
О настоящем дне подумать им скорей.
«Что пользы в жалобах? - сказал он в заключенье, -
А с помощью труда, достигнем мы всего,
Дойдём до Рима самого!»
Такой язык, мне скажут необычен
Для пастуха. Ужели разум дан
Лишь тем, кто царскою короной венчан.
И должен быть пастух рассудком ограничен,
Как и его баран?
Все потерпевшие крушенье
И занесённые судьбою в Новый Свет,
Одобрили его совет.
Купец был мастером по части вычисленья,
И в месяц столько – то назначив за урок,
Он математику преподавать бы мог.
«А я политику, - Сын короля добавил.
Наука о гербах, до всех мельчайших правил, -
Вельможа заявил, - вполне знакома мне,
И я займусь её преподаваньем»
(Так молвил он, как будто этим знаньем
В соседней с Индией стране
Хоть кто – ни будь кичиться мог тщеславно).
Пастух сказал: «Вы рассудили славно,
Помесячно дадут вам плату за урок,
Но месяц – долгий срок,
До той поры поголодать изрядно
Пришлось бы нам. Весьма отрадна
Надежда, но пока
Она довольно далека,
А нам обед назавтра нужен,
И что сегодняшний на обеспечит ужин?
О нём подумаем, но с помощью наук
На не добыть его – моих довольно рук»
Он встал и, хвороста в лесу набравши бремя,
Его продажею на время
Избавил всех от долгого поста,
Который их привёл бы в те места,
Где не помогут дарованья.
«… ЧТОБ ПОДДЕРЖАТЬ СВОЁ СУЩЕСТВОВАНЬЕ,
НАМ ЛУЧШЕ ДЕЙСТВОВАТЬ СПРОСТА,
ПРИ ПОМОЩИ ДАРОВ ПРИРОДНЫХ,
И ТРУД РУЧНОЙ – ВЕРНЕЙ ТАЛАНТОВ БЛАГОРОДНЫХ…»
Лисица, Мухи и Еж.
Раз хитрую и ловкую Лисицу,
Лесных трущоб старинную жилицу,
Охотник ранил. Та, спасаясь рт беды,
И в бегстве лишь ища себе защиты,
Упала в грязь; на крови же следы
К лисе крылатые слетелись паразиты,
Носящие у нас названье Мух.
Свою судьбу клянёт Лисица вслух:
За что ей послано такое огорченье –
Живою отданной быть Мухам на съеденье?
«Как! Мне их жертвой стать! Ведь из лесных зверей
Я всех искусней и хитрей!
Давно ли стала я таким желанным блюдом?
И для чего мне дан мой хвост?
Ужель он превратился чудом
В тяжёлый и ненужный мне нарост?
Скорее сгинь, зверёк презренный из презренных!
Иль мало тварей есть ничтожных и смиренных?
Зачем ты к ним не пристаёшь?
Тут живший по соседству ё
(В моих стихах лицом является он новым)
Лисице пожелал помочь; и вот
Грозит он истребить прожорливый народ.
«Ведь стоит иглам лишь работу дать ежовым,
И плохо твоему достанется врагу.
Охотно я тебе, соседка, помогу».
«Ах, что ты! – говорит Лисица другу, -
Плохую ты окажешь мне услугу.
Оставь их кончить свой обед:
Они уж сыты все, - на смену им, другая,
Ещё прожорливей, могла б явиться стая».
«… В ТАКИХ СОЗДАНЬЯХ НЕДОСТАТКА НЕТ,
ВЛЕЧЕНЬЮ ЖАДНОСТИ ОДНОЙ ПОКОРНЫХ;
МЫ СРЕДЬ ЧИНОВНИКОВ ИХ СЫЩЕМ И ПРИДВОРНЫХ,
КОЛЬ СКОРО, АРИСТОТЕЛЮ ВОСЛЕД,
МЫ ПРИМЕНИМ СМЫСЛ БАСНИ ЭТОЙ К ЛЮДЯМ.
ОСОБЕННО НАЙДЁМ ИХ МНОГО МЫ, КОЛЬ БУДЕМ
ИСКАТЬ В СТРАНЕ СВОЕЙ…
ИХ СТАЯ ТЕМ СПОКОЙНЕЙ, ЧЕМ СЫТНЕЙ,
Чванливый Лошак.
У одного врача в конюшне жил Лошак,
Который от других ничем не отличался,
Но перед всей скотиной, что ни шаг,
Происхожденьем громким величался.
И то сказать, он вёл свой славный род
От матушки родной, буланой кобылицы,
Которой подвигам давно утрачен счёт,
И полагал, что лучшие страницы
Из – за неё и он в истории займёт.
Лошак служить врачу считал за униженье;
А между тем, лишь только год прошёл,
Попал он к мельнику простому в услуженье;
И вспоминался ему тут батюшка осёл.
«… КОГДА Б НЕСЧАСТЬЯ ТОЛЬКО И СЛУЖИЛИ,
ЧТОБ ЧВАННЫХ ДУРАКОВ НА РАЗУМ НАСТАВЛЯТЬ,
ТОГДА БЫ ВСЕ ЗА МНОЙ, НАВЕРНО, ПОВТОРИЛИ,
ЧТО НАДО БОЛЬШЕ БЕД НА РОД ЛЮДСКОЙ НАСЛАТЬ…»-*+