Я смотрела войне в глаза,
я трогала ее за рукав
с нелепым шевроном,
шла с ней по улице
и внимала
ее полупьяному выдоху:
"Из наших ребят
только десять осталось..."
Мой беззвучный шепот
прикасался
к ее надорванным перепонкам:
"Всё будет хорошо, товарищ боец..."
И она улыбалась в ответ
радостной чернотой.
А глаза у нее -
голубые и твердые,
точно скальпель хирурга...
... Кто-то сказал,
что стихи у меня теперь
на этот скальпель похожи.