(плакат из альбома "Вечер в стиле блюз")
Это явь.
Это даже не снится.
Это рушит столетние споры,
Есть внутри государства границы,
Что в быту называют заборы.
Им не страшен ни меч и ни лира,
Они встали угрюмо отвесно,
Отобрав у доступного мира
Столько много свободного места.
Было время - свергались тираны,
Конституции властно менялись,
Сокрушались короны и страны,
Но, заборы, притихнув, остались.
Что за ними там - розы иль ружья,
Дождь стеной, или солнце палящее,
Отчуждение - псевдооружие,
В руки давшее нам - настоящее.
И витает во снах в мире лунном
Моя мысль, что влечет на просторы,
Я б рванулся за ней безрассудно,
Но заборы, малыш мой,
заборы...
Но не взять их без смертного риска,
Что там?... Ухом прильни - не услышишь,
В щелку вижу - ты вот она, близко,
Но, поди ж ты, забор - не обнимешь.
Не обнимешь!
Ты слышишь?!
Ты слышишь?!
Не обнимешь!
Ты слышишь?!
Ты слышишь?!
Сгусток ночи мне вылепил чудо
Плод гигантских огней и галактик,
Где-то мечутся чёрные дыры,
И всплеск винтовой протуберанцев
Идеальная форма потузаборной жизни,
Пытаюсь понять, тру виски разъяренно,
Но невозможно понять того, что не видел,
И то, что понять не возможно.
А собачки на цепях нервные.
Не дают себя чужим баловать.
Пищу им кладут отменную,
Чтоб кусались посильнее, стало быть.
Их учили ремеслу ревностно,
Ни подвалы не спасут, ни надолбы
"Ишь, чего задумал, неврастень!
За забор ему махнуть надобно!"
Но все же...
Сгусток ночи мне вылепил чудо.
Он навязчивым был, и к тому же,
Свой презент через призмы надежды
Мне всучить попытался. И вот уж
Я лечу к нему, крылья расправив,
Но с налета о доски расплющась -
Умираю ...
Весь мир содрогнулся.
И чтоб память о мне не увяла,
Был я высечен в камне гранитном,
Превратившись ...
В посмешище века.
У забора с мелком мальчик русый
Пишет то, что для граждан не ново -
Углубившись в себя как Конфуций,
Всем знакомое русское слово.
Геннадий Будаев