Наш дом пригнулся, как грузчик,
взвалив на плечи крыши
плиту мокрого снега,
и смотрит слезящимися глазами
на калину в рубиновом ожерелье,
улыбающуюся над дощатым забором.
Наверно, он завидует её вольготной жизни
и при этом жалеет беспечную красавицу —
много их на его веку
оттанцевало менуэты ветра в этом саду,
чтобы умереть под пугачёвским топором.
Клубы мартовского тумана,
как пар из клапана перегретого котла парохода,
ползут с синих задворок
на кряжистый седой дом,
сбежавший сюда семьдесят лет назад
из затопленной большевиками Мологи.
На сколько тебя ещё хватит,
работяга?
..........15 – 16. 04.2010