не продохнуть: мешают бумы вдоху.
клюёт с газетных строчек воробей.
балкон выходит в дождь.
клюёт пройдоха,
газета рвётся точно на "убей
еврея".
на арабском.
кофе сварен.
у колымаги снизу тормоза
визжат гортанно (так кричали твари
"аллах ахбар" седьмого).
егоза
голубка по газете скачет к крошкам.
когда жидок во мне совсем уснёт,
сторгую у араба неотложку
субару-колымагу хлама.
вброд
вернусь в хрущёвку кинуть "альте захен"
немытым окнам, форточке, творцу
(слинял куда-то в лету гешефтмахер).
стекает утро влагой по лицу.
таблетки от любви в трухе не ищут,
для боли тоже (разве школьный гвалт,
строптивый на груди девичьей прыщик
и хануке рябые гелт) …
джаз-банд
смолкает иногда над газой. жалко
(родившись гоем, выпал бы в запой).
соседский пёс в сирены воет альтом.
всевышний, отчего же я не гой
чернилами по тезисам бутылок
листать седьмое дно по декабри.
по-умному тебя пора на мыло,
но разве я умён
(в золотари
сгодился бы):
искать в кардиограммах
по синусам юдоли круговерть —
чужое;
в сантиметрах или граммах
любовью не торгую;
верить в смерть —
балбесам не пристало…
стынет кофе…
мерцает ханукальная свеча…
не наше чьим-то сыном по голгофе,
но и рубить булыжники сплеча
не наше тоже.
в лужах божьей манны
барахтаться и мелко, и смешно.
стекает сепараторной сметаной
с бумажки время житнего в вино
ашдодское сухое.
брешут суки,
но караван идёт и на кону
воробушки-жидки, арвИта звуки
и свечи ханукальные в войну…