Юрий Кнорозов и его история – это совсем не в сфере моих интересов, но постепенно оказалось, что он занимался вещами, которые и мне интересны: история Доколумбовой Америки, острова Пасхи, цивилизации Инда и история дояпонской Японии, а уж что вытворяли с самим Кнорозовым сначала в Советском Союзе, а потом и в России, это просто невозможно себе представить. Да, собственно, и сейчас его знают в Мексике и Гватемале, там и памятники ему стоят, а у нас – тишь, да гладь, божья благодать, ау! Великий русский ученый, сделавший уникальные открытия! Так что я постараюсь, не слишком углубляясь в лингвистические и исторические вопросы, рассказать, что сделал для нас, я имею в виду для человечества, этот человек. Прошу считать это предварительным постом, я обязательно вернусь к этой теме.
Юрий Валентинович Кнорозов, 1922-1999, советский и российский историк, этнограф, лингвист, основатель советской школы майянистики. О нём можно прочитать, а здесь я хочу подчеркнуть лишь три момента: его защита, его признание и как за его открытия государство его любило. В конце поста я отсылаю на два ролика о цивилизации майя и о нем.
Родился Кнорозов в посёлке Южном, Харьковской губернии, жил и работал в Москве и Питере. В 1948 году окончил кафедру этнографии исторического факультета МГУ. Его дипломная работа была посвящена шаманским практикам. Проблемой письменности майя заинтересовался ещё студентом. Для работы у него было две книги: «Сообщение о делах в Юкатане» Диего де Ланды в публикации Брассера де Бурбура и «Кодексы майя» в гватемальской публикации братьев Вильякорта. (Villacorta J.A., Villacorta A. C;dices mayas. Guatemala, 1930.)
Предварительный отчёт о дешифровке письменности майя он опубликовал в журнале «Советская этнография» в 1952 году. Это способствовало переводу Кнорозова в Институт этнографии имени Н. Н. Миклухо-Маклая Академии наук СССР, в котором он работал с 1953 года до конца жизни. В Кунсткамере он начал работать над письменностью майя, там же он и жил, в так называемых пеналах. В соседнем пенале жил Лев Гумилев, они дружили до второго ареста Гумилева в 1949 года, приезжала туда и Анна Ахматова, вроде бы даже подарила Кнорозову зимнюю шапку.
А теперь представьте, послеблокадный разрушенный Ленинград, Сталинский Ленинград, где клубится ксенофобия и ищут «космополитов», сидит Кнорозов и расшифровывает письменность майя, сидит в своем пенале, курит как паровоз, часто подшофе, и что совсем удивительно, расшифровать её ему удаётся. Кнорозов в первую очередь выбрал так называемый «репертуар» знаков майя, их оказалось 350, т.е. это не алфавитное письмо, и не иероглифы, это слоговое письмо, похожее на систему, которую придумали индусы. Дальше он приступил к изучению знаков, оставленных Диего де Ланда, ведь тот, прежде чем сжечь и убить 6 тысяч майя, и сжечь почти все их манускрипты, беседовал с индейцами, и знал, как произносятся эти символы, так что Кнорозов как раз максимально использовал те ошмётки от культуры майя, которые де Ланда оставил нам в наследство и не сжёг, в частности 29 знаков майя, которые оставил Диего де Ланда, и записал, как они звучат со слов майя.
С аспирантурой у Кнорозова ничего не получилось, несмотря на то, что у него были все шансы, и Толстов и Токарев казалось бы всё сделали, но у него в биографии был пункт о пребывании на оккупированной территории. Всё, разговор окончен, по тем временам ничего сделать с этим было нельзя. Так что Кнорозову дважды отказали, но его устроили в Институт этнографии. Да что там, когда я оформлялся на стажировку в Бельгию в 1987 году (Карл!!), в анкете был пункт: был ли на оккупированной территории, были ли мои родственники на оккупированной территории, были ли родственники партизанами.
В 1955 году Кнорозов защитил диссертацию «„Сообщение о делах в Юкатане“ Диего де Ланда как историко-этнографический источник», за которую был удостоен степени доктора исторических наук, минуя кандидатскую. В том же году вышла обобщающая статья «Система письма древних майя» и перевод «Сообщения о делах в Юкатане». Что касается самого Диего де Ланды, о нем и его «подвигах» я касался в материале «Святой Франциск Ассизский и епископ Диего де Ланда» (см. http://stihi.ru/2023/07/24/6369).
Теперь о защите диссертации. Защита Кнорозова должна была проходить в Москве. Кнорозов спустя 30 лет рассказывал, что «шёл на защиту, не зная, чем она закончится, вполне возможно, что арестом». Дело в том, что у классиков марксизма указано, что иероглифическая письменность, как у майя, соответствует стадии развитого классового государства, однако в одной из работ Энгельса указано, что майя «достигли стадии варварства», по сути, Энгельс утверждал, что у индейцев не могло быть классового общества. Таким образом, автора можно было бы заподозрить в ревизии марксизма. И тогда это были не шутки.
Официальными оппонентами были Д. А. Ольдерогге и В. Н. Кутейщикова. С докладом выступил С. А. Токарев, после чего ведущий заседание С. П. Толстов (директор Института этнографии) объявил, что «кандидатской степени мало» для работы Кнорозова». (Токарев и Толстов неоднократно помогали Кнорозову и с работой, и с попытками устроить его в аспирантуру). Его поддержал Д. А. Ольдерогге, который заявил, что «однажды присутствовал на учёном совете, где решено было сразу присудить докторскую степень». При этом Токарева можно было считать третьим оппонентом, что было необходимо для процедуры докторской защиты. Член диссертационного совета египтолог М. А. Коростовцев также заявил, что «не остаётся сомнений, что Ю. В. Кнорозов достоин докторской степени». Тогда же М. С. Плисецкий (директор Музея антропологии МГУ) и П. И. Кушнер предложили оформить степень по совокупности трудов, поскольку собственно дешифровка письменности не полностью представлена в диссертации и автореферате. Оказалось, что возможно провести двойное голосование, позволю себе заметить, что эффект случайности, это наносное, конечно, всё было спланировано, информацию из ВАК получили заранее, тем не менее, по факту, защита происходила именно так. Итак, проголосовали по степени кандидата исторических наук, при подсчёте голосов о присуждении степени доктора исторических наук «против» проголосовало двое. Было принято решение приложить к диссертации Кнорозова и его статью и брошюру о дешифровке и структуре письменности майя.
В моей практике был случай, когда человек защищал докторскую диссертацию, минуя кандидатскую, а именно, Абрам Леонидович Зельманов, один из основателей советской космологической школы, директор ГАИШ им. П.К.Штернберга. Так там почётным было быть оппонентом. Первым оппонентом был академик Яков Борисович Зельдович, а третьим оппонентом был доктор ф.м.н,, профессор Николай Всеволодович Мицкевич, мой шеф. Так что – такое случалось! Редко – но было.
В 1956 году Кнорозов докладывал о результатах своей работы на Международном конгрессе американистов в Копенгагене, однако затем вплоть до 1990 (!!!) года был невыездным. В 1963 году вышла монография «Письменность индейцев майя» со словарём и каталогом знаков. В 1975 году вышли в свет «Иероглифические рукописи майя». За комплекс работ по дешифровке удостоен Государственной премии СССР (1977).
Несмотря на то, что именно дешифровка майяской иероглифики принесла Кнорозову мировую известность и признание научного сообщества, он занимался и другими вопросами. Группа исследователей под его руководством на протяжении 1950—1980-х годов с разной степенью успешности осуществляла дешифровку письменности острова Пасхи и письменности долины Инда. В 1980-х годах несколько раз посещал Курильские острова, пытаясь решить айнскую проблему и найти её связь с заселением Америки индейцами (об айнах в самом конце поста). Всё, что мы знаем об истории народов Латинской Америки, или большую часть, мы знает из текстов майя, только их тексты удалось прочитать, и сделал это Юрий Кнорозов.
В 1956 году благодаря усилиям С. П. Толстова Кнорозов был включён в состав советской делегации на XXXII Международном конгрессе американистов в Копенгагене. В работе конгресса участвовали 328 учёных из 34 стран. Приехал Томас Бартель, которого сам Кнорозов считал своим главным оппонентом. Бартель выступил с докладом, в котором, обвинил Кнорозова в нарушении авторских прав и в «нарушении научной этики» (речь шла об использовании чтений К. Томаса и Б. Уорфа). Эта позиция восходила к взглядам Э. Томпсона, который ещё в 1953 году опубликовал в Мексике статью, в которой Кнорозов обвинялся в том, что придерживается марксистских взглядов (!!) и, якобы, навязывает их западным ученым. Значение работ Кнорозова участники конгресса оценили, и его доклад на английском языке был опубликован в сборнике работ конгресса и в «Журнале Общества американистов». Тут важно отметить, что Кнорозов выступил не просто против Томсона, он выступил против уже сложившейся системы взглядов на майя, и на индейские цивилизации вообще.
Для того, чтобы писать о достижениях и значении работ Юрия Кнорозова, нужно всё-таки два слова сказать о цивилизациях Центральной Америки, в частности, о майя. Я с детства помню: «Майя, майя, календарь, конец света завтра, удлиненные черепа, Атлантида», и т.д. Дело в том, что весь 20 век считалось, что майя очень мирные, что они астрономы, математики и иногда играли в футбольчик. Это связано с тем, что в первую очередь расшифрованы были астрономические тексты майя, а рядовые и политические тексты были прочитаны в 80-е и позже. Что там оказалось: резня, принесение человеческих жертв, войны, войны между династиями, подставные жёны, заказные убийства, отравления, войны из-за неподеленной земли, короче, полный наборчик. Ну а футбол у них был очень популярен, футбольный стадион был в каждом городе, только вот матчи имели ритуальное значение: проигравшую команду приносили в жертву (а может быть, и выигравшую, почему нет?). Это вот о мирных майя, имеется в виду классический период с 2 по 9 век. В общем, довольно кровавые ребята были, но, конечно, по жестокости значительно уступали ацтекам. А вот потом, на рубеже 9 века, ещё до появления испанцев, вдруг коллапс – уход из городов и полная депопуляция региона, есть данные о исчезновении 90% населения. Причины не совсем понятны, возможно, засуха, но есть теперь данные о завоеваниях чужеземцев. И что с ними случилось? Ведь даже сейчас население Юкатана не достигло тогдашней плотности.
Что было с титулами Кнорозова. В 1966 году Л. П. Потапов выдвинул кандидатуру Кнорозова на выборы в члены-корреспонденты АН СССР, однако безрезультатно. В ноябре 1976 года Кнорозов был выдвинут кандидатом на звание члена-корреспондента АН СССР по специальности «Всеобщая история», однако проиграл выборы И. Р. Григулевичу. Вторичную попытку предпринял Институт этнографии в 1981 году по специальности «Всеобщая история, включая этнографию». Наконец, в 1987 году Московский институт этнографии выдвинул Кнорозова в действительные академики, минуя члена-корреспондента, по отделению языка и литературы; но и в этот раз ничего не вышло.
В силу негласных запретов в АН СССР Кнорозов не мог посещать зарубежные научные мероприятия. Так, безрезультатной оказалась попытка направить Кнорозова на I международный семинар по изучению письма майя в Мериде в декабре 1966 года. При этом почти наверняка организатор семинара Альберто Рус Луилье делал его специально «под Кнорозова». Отказ.
Даже в 1980-х годах Кнорозов оставался невыездным, хотя именно в это десятилетие было множество приглашений от научных обществ, академических учреждений и университетов США, Мексики, Гватемалы, Испании. В 1986 году такое приглашение пришло от Института истории и антропологии Гватемалы, который проводил в августе симпозиум памяти Татьяны Проскуряковой и Генриха Берлина (с посещением Тикаля и Вашактуна); поехать вновь не удалось, но доклад на испанском языке был опубликован. В 1987 году Кнорозов заочно был избран почётным членом Общества по изучению майя в Мадриде.
Летом 1990 года в Москву прибыла супруга президента Гватемалы, и её заинтересовал Кнорозов. Официальное приглашение Кнорозову лично от президента пришло по адресу МИДа, и 19 декабря 1990 года он вылетел из Москвы. Зима в Москве была суровой, и Кнорозов вылетел в зимнем пальто и шапке (это была та самая шапка, которую ему подарила в 1949 году Анна Ахматова). Ранее он решительно протестовал из-за того, что Эдвард Радзинский (Ой, не могу!!) написал сценарий об учёном-майянисте, который прилетел из Ленинграда в Мехико в шубе. Я люблю Радзинского, но его ролик о Диего де Ланда крайне неудачный и малоинформативный.
В Гватемале Кнорозова принимали на высшем уровне. Над Кнорозовым взяли опеку офицеры Генерального штаба - обстановка в стране оставалась напряжённой. Не знаю, правда ли, но характерно. Однажды Кнорозов бухал с одним из офицеров Генерального штаба. Наливая рюмки и выпивая, Кнорозов спрашивал «Noturalmento?» Что примерно означает: «Хорошо пошла?». Через некоторое время офицер пал, но с тех пор в Генеральном штабе закрепилось словечко Noturalmento.
Произошло знакомство Кнорозова с директором Института истории и антропологии Эдной Нуньес де Родас, которая ещё в 1986 году пыталась пригласить майяниста. Рождество встретили в Антигуа-Гватемала, там же произошло личное знакомство с президентом. Руководство страны устроило Кнорозову обзорную экскурсию по маршруту: Тикаль, Вашактун, Тайясаль, пещеры Санта-Элена. В конце визита Кнорозову вручили Большою Золотую медаль президента Гватемалы.
В Мексике Кнорозов был три раза. В 1992 году в МАЭ пришло официальное приглашение от Национального института антропологии в Мехико. Мексиканские учёные разработали серьёзную программу: Какаштла, Шочикалько, Ла-Вента, Монте-Альбан, Паленке, Бонампак, Йашчилан и Мерида.
Кнорозова также интересовал Юкатан, что было связано с его постоянным обращением к личности и наследию Диего де Ланды. В 1994 году Мария-Тереса Франка инициировала процесс награждения Кнорозова орденом Ацтекского орла, который вручается мексиканским правительством иностранным гражданам за исключительные заслуги перед Мексикой. Награждение состоялось в Большом Лёвшинском переулке. Согласно известной легенде, Кнорозов произнёс на церемонии по-испански: «Сердцем я всегда остаюсь мексиканцем» (исп. Mi coraz;n siempre ha sido mexicano), - хотя, по воспоминаниям присутствовавших, он кратко сказал по-русски: «Нет слов». Посольство также оплатило установку металлической двери в квартире Кнорозова (!!).
Летом того же года к Кнорозову обратился Мигель Леон-Портилья с предложением от Национального автономного университета Мексики посетить места недавних археологических находок, в том числе в Паленке и Кампече. В 1995 году Кнорозов смог посетить раскопки в Куикуилько и дважды съездить на руины Теотиуакана, гидом служил археолог Марио Перес Кампа. Кнорозов не стал забираться на пирамиды, но очень интересовался исследованиями.
Третье путешествие в Мексику и визит в США Кнорозов совершил в 1997 году. Он поехал для завершения издания его работ на испанском языке. Кнорозова вновь принимали на высшем уровне, например, его посетил президент Гватемалы Альваро Арсу, находившийся в Канкуне на отдыхе. В апреле в Шкарет прибыла съёмочная группа Тиахоги Руге (участвует в ролике Пивоварова, ссылка в конце поста), но съёмки раздражали Кнорозова, тем не менее, большинство документальных фильмов, посвящённых Кнорозову, использовали именно её съёмки.
Уже с середины 1990-х годов состояние здоровья Ю. В. Кнорозова стало быстро ухудшаться: особенно тяжело ему было передвигаться из-за врождённого плоскостопия третьей степени. После декабрьского размыва туннелей между станциями «Лесная» и «Площадь Мужества» в 1995 году Кнорозов уже не мог появляться в центре города. С 15 мая 1997 года приказом дирекции МАЭ он был снят с должности главы группы этнической семиотики и переведён в отдел этнографии Америки. По свидетельству С. Корсуна, учёный, однако, получал полную (и даже повышенную) зарплату. В 1998 году он не ответил на письмо с приглашением на очередной всемирный конгресс майянистов в Антигуа-Гватемала.
К началу 1999 года Кнорозову всё труднее становилось ходить, речь становилась невнятной. По свидетельству Г. Ершовой, в марте он перестал узнавать племянницу и испытывал беспричинные страхи. 23 марта 1999 года Юрия Кнорозова постиг ишемический инсульт, и он был госпитализирован в Елизаветинскую больницу. Несмотря на негативные заявления Г. Ершовой, близкие были с ним до конца; однако жена из-за крайне тяжёлого состояния здоровья была не в состоянии навещать Кнорозова. Скончался он 30 марта в шесть часов утра. Дирекция института оказала помощь в организации похорон, но не удалось договориться об официальном прощании в зале Кунсткамеры. Леонардо Феррейра сообщал, что единственной организацией, оказавшей материальную помощь при похоронах, было посольство Мексики в РФ.
Юрий Кнорозов был похоронен на Ковалёвском кладбище под Санкт-Петербургом. Валентина Михайловна Самкова-Кнорозова пережила его менее чем на год и скончалась 4 февраля 2000 года. 27 сентября 2004 года был установлен надгробный памятник, выполненный скульптором Н. Ф. Выборновым в майяском стиле. На аверсе стелы был изображён сам Ю. В. Кнорозов с кошкой Асей и помещена надпись иероглифами майя с датами его жизни по календарю майя (дата рождения по «длинному счёту» — 12.15.8.10.13 13 бен 6 сак. На реверсе поместили рельеф с копией изображения из Паленке. Стела была установлена на платформе, а перед ней — жертвенник и камень с именем и датами жизни В.М.Самковой-Кнорозовой.
Внешне Кнорозов был эффектен, есть воспоминания женщин, которые восторгались его лицом и глазами. Надо сказать, что бабушка Кнорозова по отцовской линии была армянкой, народной артисткой Армении из Тифлисского театра, ее дочь вышла замуж за тифлисского адвоката Кнорозова. Другие бабушка и дедушка Кнорозова из Великого Устюга, из патриархальной русской семьи (по словам Г.Ершовой).
Несколько слов о трудном процессе признания Кнорозова. В 1963 году вышла монография Кнорозова «Письменность индейцев майя», включающая репродукции трёх кодексов и переводы некоторых текстов колониального периода. Важной частью труда был каталог иероглифов (540 знаков), составленный по строго графическому принципу. Знаки сопровождались комментариями, в которых указывалось, что знак предположительно означает, его чтение, ссылки на каталоги Циммермана (1931) и Гейтса (1952) — каталог Томпсона вышел только в 1962 году. В 1965 году рецензию на труд Кнорозова опубликовал Майкл Ко. Он написал, что, несмотря на критику Э. Томпсона, работаКнорозова заслуживает самого пристального внимания, и подробно описал содержательные особенности текста. Майкл Ко обратил внимание на то, что Кнорозов, сравнив грамматическую структуру кодексов, некоторых доступных ему эпиграфических памятников и документов колониального периода, сделал вывод, что иероглифический язык не тождественен юкатекскому, зафиксированному грамматиками и словарями XVI—XVII веков. Рецензент сделал однозначный вывод: «Кнорозов - пионер дешифровки некалендарных иероглифов майя». Рецензия Майкла Ко упоминалась в обосновании представления Кнорозова к премии им. Н. Н. Миклухо-Маклая за 1966 год, которую Юрий Кнорозов, впрочем, так и не получил.
В 1960—1970-х годах неуклонно происходило признание метода и работ Кнорозова на Западе. Главным сторонником Кнорозова стал Майкл Ко, жена которого — София Феодосьевна Добржанская (дочь Ф. Добржанского) - перевела на английский язык обе монографии Кнорозова. Предисловие к «Письменности индейцев майя» написала Татьяна Проскурякова (выдающаяся американка, независимо пришедшая к некоторым выводам Кнорозова). В 1969 году супруги Ко впервые посетили СССР и лично встретились с Кнорозовым. Окончательное признание метода Кнорозова последовало в 1979 году на конференции «Фонетизм в иероглифической письменности майя», проводимой Университетом штата Нью-Йорк; в конференции участвовали 135 ведущих майянистов всего мира. Планировалось приглашение самого Ю. В. Кнорозова («как ведущего и самого авторитетного специалиста в этой области, как главу признанной школы», по выражению И. Г. Константиновой), но в силу политических обстоятельств в АН СССР было решено, что это «нецелесообразно». Невозможность посетить конференцию была воспринята Кнорозовым крайне болезненно.
Теперь несколько слов о других направлениях, в том числе о его гипотезах о заселении Америки о об айнах. По свидетельству Г. Ершовой, заселение американского континента было одной из глобальных тем, которая интересовала Кнорозова ещё с 1950-х годов. Особый интерес его вызвал вулкан Богдан Хмельницкий, на склонах которого Г. М. Власовым в 1948 году были обнаружены петроглифы. Это привело Кнорозова к гипотезе о том, что Курильскую гряду можно рассматривать как подступы к Берингии. Кнорозов рассчитывал в полевых условиях проверить и реконструировать один из возможных путей заселения Америки. Для обоснования экспедиции и выделения фондов от Института этнографии на первое место выносилось исследование древней культуры айнов и поиски гипотетической протописьменности или петроглифов доайнского населения. Теперь об айнах и проблеме их языка. Айны населяли Японские острова до появления теперешнего населения, которое прибыло в основном с Корейского полуострова. В начале 20-го века они всё ещё населяли часть Хоккайдо, южный Сахалин и Курильские острова. В 1979 году Кнорозов участвовал в XIV Тихоокеанском научном конгрессе в Хабаровске и попутно смог посетить кальдеру вулкана Богдан Хмельницкий на Итурупе. В результате его усилий, до 1990 года было совершено девять поездок на Курильские острова. Только в сезон 1988—1989 годов был выявлен бесспорный айнский субстрат на Курильских островах: на стоянке Янкито-I нашли обильный керамический и каменный инвентарь, образцы органики, давшие радиоуглеродную датировку в 5000—7000 лет, декорированные черепки культуры Дзёмон. Кнорозов в этих экспедициях даже стал разрабатывать идеи общих сюжетов и логики орнаментов в бесписьменных культурах. Внешний вид айнов скорее европеоидный. Загадки остались неразрешенными Кнорозовым.
В 2012 году в Канкуне был установлен первый памятник Кнорозову работы Г. Потоцкого, который вызвал негативную реакцию Г. Ершовой. 11 марта 2018 года в Мериде был установлен новый памятник, работы мексиканского скульптора Рейнальдо Болио Суареса (Пачелли). Монумент находится рядом с Большим музеем мира майя. На лицевой стороне стелы помещён горельеф: Кнорозов изображён с кошкой Асей в полный рост, а на обратной стороне — иероглифы майя. На постаменте выбиты слова учёного: «Сердцем я всегда остаюсь мексиканцем». Работы оплатили Мезоамериканский центр имени Кнорозова и другие представители российской стороны.
Ролик Алексея Пивоварова. Участники: Галина Ершова, Даниэль Хуарес, Тиахога Руге, Дмитрий Беляев, Анна Маслова (внучка Кнорозова). Есть записи самого Кнорозава, сделанные Тиахогой Руге.
https://www.youtube.com/watch?v=F4MRWuTebRE&t=3515s
Лекция Дмитрия Беляева
https://www.youtube.com/watch?v=kt-CF4ZiarY
Фото:
Юрий Кнорозов с Асей
10.12.2023