Был конец ноября - невесёлое время в деревне.
И вода по реке, вся в мурашках и пене, неслась.
Мы смотрели в окно, сострадая раздетым деревьям,
и теплом очага согреваясь подкожно и всласть.
Было лень освещать электричеством сумраки комнат,
доставало огня, танцевавшего в жерле печи,
и портрет на стене, по суровости схожий с иконой,
собирал, как со свеч, от пылающих углей лучи.
Чуть дымила труба, но от ветра, и не было чада.
Не тревожился пёс, рядом с нами упав у огня.
Заоконная осень охотно дышала на ладан,
но зима не спешила её на погост отгонять.
Мы не ждали в тот год никаких неудобств от погоды,
на метель и мороз ночевали у печки пимы,
карауля декабрь - длинный вечер усталого года,
за которым вослед просыпается утро зимы.