Упала вилка – женщина придёт.
Ворона у подъезда греет лапки.
На лужах вырос за ночь острый лёд,
но некому сказать, что надо шапку.
Клешнями кто-то бряцает в углу,
отращивая челюсти во мраке.
Ты носом прижимаешься к стеклу,
пока в твоём дому зимуют раки.
Но мне-то это, Господи, за что:
одна жива, пока одна отпета.
Вот это всё мне, Господи, за что?
За это всё, голубушка, за это.
Там, во дворе, раздолбанный камаз
вывозит мусор под таджика крики.
А это кто тут взросленький у нас?
А это ты. И сопли подбери-ка, –
ты тоже вывезешь, и дворник заметёт –
как вьюга за ночь – всё, во что мы верим.
Упала вилка – женщина придёт
и будет до утра стоять у двери.
пусть та тебя ведёт в рассветный бой,
кого ты в полночь в зеркале увидишь.
…Под окнами гуляет бомж рябой,
и словно слышен голос над тобой:
«Пока не съешь, из-за стола не выйдешь».