Я – бутылка. С завода я здешнего.
И когда ничего во мне нет,
То я стою – пустая, безгрешная. –
Только несколько мелких монет.
Моя жизнь – это ночи бессонные
В ожиданьи заветного дня,
Когда некие чаны бездонные
Содержаньем наполнят меня.
И когда меня, к счастью, наполнили,
Поняла я признанья секрет:
В сотни раз возросла моя стоимость:
Вся в купюрах, без жалких монет.
Как была я горда содержанием!
Как смотрели мне люди вослед!
Все забыли, объяты желанием,
Что цена мне – лишь пара монет.
Обнимали меня, как любимую,
Целовали и пили взасос.
Помню лунную ночь соловьиную
И за окнами – шелест берез.
Звездный час обречен был окончиться. …
И меня, лишь отгрезил рассвет,
Отдавала брезгливо уборщица
Лишь за несколько мелких монет.
Я пошла по этапу известному:
Стеклотары приемочный пункт,
Дезинфекция… Как я не треснула!
Как готовила с банками бунт!
Было всё… Но осталась я целая.
И мученья прошли, и борьба.
Содержания полная ценного,
Я сказала: «Спасибо, судьба!»
С этикеткою модной, заманчивой
На витрине, в оправе лучей
Я сияла… Как счастье обманчиво!
Как жестока рука богачей!
Миг – и я уж за горлышко схвачена,
Вмиг надпита,– совсем не до дна, -
И – разбита! (А что им? Оплачена!
Ну, бутылка без горла одна…)
Я вопила: «Поставьте на стол меня!»
Боли стон заглушал этот бред.
Вновь погибла, вновь даже не стоила
Моих нескольких жалких монет.
Всё, что было потом – плохо помню я:
То ль в аду искупала свой грех,
То ль швырнула судьба сердобольная
В переплавки стекла жуткий цех.
Словно Феникс, восстала из пламени.
Снова в форме, прозрачна на свет.
А в сознаньи, как символ на знамени -
Себестоимость в пару монет.
…В этот раз было все удивительно:
Суета за огромным столом,
Крики: «Горько!» и – взгляд
Упоительный,
Звон бокалов и рюмок кругом.
Вдруг скольжу я… О прошлое горькое!
Горло вновь отскочило – до плеч.
Нежный голос: «На счастье!
Не трогайте!
Мне б хотелось на память сберечь!»
Поутру маникюрным напильничком
Нежно мне обтесали края.
Наклонившись хорошеньким личиком,
«Прямо вазой» назвали меня.
С той поры много лет уже минуло.
Всё любили меня, берегли.
Постарело то личико милое,
И другие вокруг наросли.
Они ценят реликвию древнюю,
Знак истории и красоты,
Сохраняют, чтут память семейную,
Ставят часто, как в вазу, цветы.
Никогда их и не беспокоило,
Что цены мне теперь вовсе нет,
Той, что раньше была – моя стоимость,
Этих нескольких мелких монет.
- - -
Иногда вспоминаю я прошлое.
Оно кажется путанным сном.
Я ли это – бутылка та пошлая?
Что получится завтрашним днем?
Мне бы здесь, на поминках когда-нибудь
Прямо вместе с цветами упасть,
Счастье сотней осколков раздаривать,
И бутылкой не быть, и пропасть.
Пылью стать, растворяясь в той вечности,
Где и чье-то лицо, и мечты,
Стать песком берегов Бесконечности…
Мне о ней рассказали цветы.
Да, вот так поживаю на полочке,
А что будет со мною – секрет.
…И какие ж придумали сволочи
Цену
в несколько
мелких
монет?..
Мудрость
Под деревом людей полно,
Тревожась, смотрит ввысь народ:
Вверху мяукает давно
Большой, красивый, рыжий кот.
Неопытный, домашний он,
Впервые привезён сюда.
В безумство страхом приведён,
Влез так высоко, что беда.
Седой мужчина, двое дам
Взывают:
- Барсик! Кис-кис-кис!
- Иди сюда, котлетку дам!
- Не бойся, лезь, спускайся вниз!
Стал ветер дерево качать.
Кот в ужасе, и люди - с ним:
Пожарных, что ли, вызывать?
Или спасать его самим?
У всех захватывает дух,
Уж понял ясно тут народ,
Что будет лишь одно из двух -
Достанут, или упадёт.
Стонали, будто впрямь пожар,
Неслась в толпе дурная весть:
Не пережить коту удар,
Прогнулась ветвь - не снять, не слезть.
А вот напасть ещё одна:
Ворона подлетела вдруг.
- Глаз выклюет сейчас она!
- Летает будто бы вокруг!
Взяла и села на ветвях,
Поближе к бедному коту.
Все только выдохнули «Ах!»
И ощутили дурноту.
Ворона клювищем своим
Слегка почистила крыло,
Одним глазком, потом другим
Взглянула, что произошло,
Мол, отчего такой базар?
На фоне веток и небес
Она ему сказала:
- Карр!
И кот, так аккуратно, слез.