21.
Смеркается за горизонтом,
где чертит линию закат.
И воздух пахнет где озоном.
Мой возглас повторит стократ
седое эхо за рекою
в забоке неизвестных лет.
Приласкан был твоей рукою,
как состоявшийся Поэт.
Пропел застенчиво кто оду
любви, сверкающей во тьме,
в неё вступали, словно в воду,
мы всех счастливей на Земле.
Не ведали в ней охлаждений
взаимных чувств одной любви.
Очарованье наслаждений
с тобой, родная, сберегли.
О том мы молвим без стеснений,
что мы взаимности полны.
И даже в этот день осенний
мы в состоянии весны.
22.
– Моё безвинное старанье
тебя не возмущает? – Нет!
– И даже чуткое страданье?
– Да что ты говоришь, Поэт?
Не надо сдерживаться в этом,
и, не склоняя головы,
иди, сверкай осенним цветом
в лучах небесной синевы.
– Иду, любуюсь я походкой
твоею на заре любви
(себя похлёстываю плёткой),
глупее способ назови.
Я восхищаюсь точным жестом
и поворотом головы,
звучаньем голосом прелестным,
все обертоны так новы.
И голова моя кружилась
от нежных светлых чувств к тебе.
Молил, чтоб всё у нас сложилось,
чтоб жили по одной судьбе.