Окончен бой, побоище в разгаре,
А с двух сторон одна и та же речь.
Чернеет снег от копоти и гари,
Так жаль, что многим суждено полечь.
Славянский брат, убить готовый брата,
Невозмутим, не надобна «ничья».
У украи'нца за спиною НАТО,
У россиянина — его семья.
Но, оказавшись в серой зоне вместе:
Укра'инец и русский офицер,
Стекая кровью, но без чувства мести,
Явили человечности пример.
Да что делить, коль жизнь подходит к краю?
Нет никого, кто смог бы им помочь…
Поднявшись выше на ступеньку к раю,
Сумели ненависть к друг другу превозмочь.
Нет смысла ожидать небесной манны,
С надрывом выяснять, кто виноват:
— «Давай, перевяжу потуже раны»...
Другой в ответ сказал: — «Спасибо, брат!».
Ещё вчера — враги, но здесь в окопе
Глоток воды делили пополам.
Не видел русский «нацика» в «укропе»,
Другой не замечал «рашиста» там.
— «Держись, браток!», — поддерживали оба,
Не веря в положительный исход.
А смерти ненасытная утроба
К утру закончит начатый поход.
Накрыв рядном укра'инское тело,
Оставшийся в живых, решил ползти,
Сознание теряя то и дело,
Минуя мины на своём пути.
Мечтая о тепле, воде и пище,
Передвигался на одних руках…
«Давай, перевяжу тебя, дружище!», —
Отстукивало молотом в висках.
Чтоб жажду утолить, питался снегом,
Полуживой добрался в тыл к своим.
Незримый ангел, ставший обере'гом,
Все десять дней был зонтиком над ним.
Один солдат не сделает «погоды»,
«Один в бою не воин», — говорят.
Поступок этот помнить будут годы,
Из двух ростков когда-то будет сад.
В ошибках к пониманию дорога,
Клянём других, не видя свой изъян…
Я недругам скажу: — «За ради Бога,
Не стойте меж дерущихся славян!».