В помещики Чичиков взят от сохи,
А кто он, не ясно ли? – каждый из нас!
Все прочие баре – суть наши грехи!
Их Гоголь вскрывает, как мертвенный пласт.
Манилов – мечтатель, наивный тюфяк,
Не жаждущий даже хозяйство вести.
В башке его вечно царит кавардак.
Бахвальством своим, как листвой шелестит.
А вот Собакевич - стяжатель и плут,
Лишен деликатности, дерзок и груб.
Такие, как он, лишь толстеют и жрут,
На всех окружающих выращен зуб.
Коробочка тешится личным мирком,
Но жадность её с ней дошла до седин,
Её бы назвал я тугим кошельком,
Где глупость и ропот бегут впереди.
Увидишь Ноздрёва и хочется вон
Податься от жарких тенёт хвастовства,
Такие, как мухи, летят на рожон
И с наглостью здесь – выше крыши родства.
А в Плюшкине даже не выявить пол,
Закутан в обноски, грызёт сухари.
Он мог бы по-царски закатывать стол,
Но скупость разъела всё в нём изнутри.
И Чичиков сам – собиратель «золы»,
Внушающий всем, что он «лесом» богат.
Он - падальщик в небе, где правят орлы.
В нём - ком всех страстей, чем другие грешат.
07. 12. 23 г.
рисунок из ИНТЕРНЕТА