На Глызина был он улыбкой похож,
Но внешне того симпатичней.
Блондин и хвастун, весельчак, выпендрёж,
Но в целом мужчина приличный.
Любил земляков, посидеть за столом,
Сморозить весёлую хохму,
Всем рад землякам и со всеми знаком,
Ровесникам, старым и крохам.
Дразнили его мы любя Зубеёк.
Улыбка с лица не сходила
И смех его тёк, как к реке ручеёк
И жизнь в нём кипела, бурлила.
Мог выпить конечно, но не забывать,
Что завтра у мамки картошку копать.
Работать любил, классным токарем стал,
Гордился своим Гомсельмашем,
Уже в Белоруссии хоть обитал,
При том оставался всем нашим.
Так рано ушел, он наверно устал,
Сгорел в политическом пекле.
Ему не хватило здоровья и сил,
Смириться с военной прорехой,
Он мать от того даже не хоронил,
Теперь не дойти, ни доехать.
Такое не просто увы пережить,
А был он хоть живчик, ранимый.
Не долго быть дедом ему довелось
Вот жить бы да жить, только... время...
И сердце его больше не завелось.
Так он распрощался со всеми.
Теперь, Зубеёк, улыбайся в раю,
А мы будем помнить улыбку твою.