Ко дню рождения Виктора Гаврилина (21.12)
* * *
Мне на земле не праздновать победу...
В круженье жизни, в призрачном лесу
я вдруг пошёл по собственному следу,
и, падшего, я сам себя несу.
Душа, душа, мы заблудились в чаще
прожитых лет, и я теперь могу
лишь в рог трубить, блуждать и возвращаться
опять к тебе в магическом кругу.
И встанет солнце, и вернётся ветер,
и возвратит волнение эфир...
Я услыхал себя на этом свете,
в бредовом мире вЫходил свой мир.
Не взятый вверх, отринутый веками,
в бездонно малом нахожу ответ,
и я невольно собираю камни,
всё растеряв, и выхода мне нет.
И в эту скудость невесёлой доли
не захотят ни пройды, ни враги,
а кто сойдёт в глухие мои долы,
боготворю и след его ноги.
* * *
От долгих зим осевшей глоткою
в застольях шёпотом пою.
Рассчитанный на жизнь короткую,
я песню преступил свою.
Смертельно жив... Но вкривь заверчено
чужое время на дворе,
и карты сброшены доверчивым.
Идёт игра. Я не в игре.
Как будто с шапкой-невидимкою
впал в параллельные миры.
Но слышно, как синицы тинькают
в просветах суетной игры.
Вот так, за шумом, за пределами
звучит серебряная нить.
И между складными, умелыми
придётся непонятным быть.
И свет над ночью, свет игольчатый
до звона тишиной объят,
и бубенцы, и колокольчики
пути в иное сторожат.
* * *
Пой, воробьишко, чтобы сердце сжалось,
когда на холод завернёт зима...
Ещё хватает мужества на жалость
и на наивность достаёт ума.
О вы, избытка белые сугробы
на черноте лесов, на голытьбе!
И я достаточно богатый, чтобы
позволить роскошь бедности себе!
Всё вне цены - настолько я бездумен.
Всё - в душу мне, что б ни приметил глаз.
Свободен я, как в келии игумен -
свой век отдал, но вечность - про запас.
А эта жизнь беспомощно повисла
на нитях снегопада без затей,
и всё-таки не может быть без смысла
задуманность бессмысленности всей.
* * *
Как похоже!.. Под смертною данью
лес осенний расцвёл, не поблек.
Убери из иного страданье,
и окажется пуст человек.
Есть престранное чувство полёта
от беды, наполняющей грудь,
и внутри обрывается что-то,
надо только руками взмахнуть.
Надо только не падать, мой сокол, -
далеко ли до самого дна!
Безнадёжность должна быть высокой
и следами надежды полна, -
той, что склонна была к многословью -
душу выплеснет, только держись! -
ну а эта светлеющей кровью,
не поморщившись, платит за жизнь.
* * *
Нет, рулетка земной карусели
головы не вскружила моей.
Я попал на чужое веселье -
по ошибке попал, дуралей.
И теперь с этой пляшущей бражкой
надо быть по-людски наравне -
подпевать, улыбаться с натяжкой,
всё скрывая, что плачет во мне.
Как тут быть, коль в застолии жизни
род поруки царит круговой?!
Мы живём в магнетизме Отчизны.
Горек тот, кто остался собой.
А вокруг всё спешит измениться.
Вверх рванёшь ли, от зыбей вскрыля,
и узришь одинокою птицей,
как тебя покидает земля.