Заглянула в окоп ко мне смерть.
Тихим утром военным и свежим,
Не свинцом, ни огнём, ни штыком,
А морозцем под сорок... нежно.
Заглянула под шапку-ушанку,
Под шинель мою драную тоже,
У меня попросила прощенье,
Что… врагов… заморозить… не может...
"Немец нынче одет, как на полюс, –
Говорит мне морозным дыханьем, –
Я же тут, по приказу природы –
Со спасительным смертным заданьем.
Ты солдатик прижмись посильнее,
К своему ещё тёплому другу,
Я сейчас аккуратно затею,
Очень смертную, лютую вьюгу.
Я сейчас им напомню о доме
Кофий в те;рмосах враз заморожу,
Зря припёрлись они из Европы –
Они это поймут, только позже..."
Я лежал цепенея и слушал,
Обмороженным носом вдыхая,
Воздух чистый, окопный – "Ну, как же?!
Ты же слышал – ужасно плохая?!"
Смерть чуть слышно морозно вздохнула
И пошла через фронт, через мины,
Чтобы жить я остался тем утром
И пешком дошагать до Берлина.