Я босоногий мальчишка, но в глазах у меня тоска.
Вечер так долго длится, и жизнь так коротка…
Пятками чую холод и неизбежность ада.
Завтрашний день не наступит, но мне его и не надо.
Слишком колючая проволока душу мою сжимает;
Слишком тугие узы жизнь мою проклинают.
Я не готов сражаться, цели сомнительно плавить.
Вечер затих блокадой, свистом утихли дали.
Серая масса сгущает клубы облачной пыли, -
Это из душ кровоточит, - это мы заслужили.
Дерево просит влаги на священной горе предков,
Но вместо этого флаги и фамилии на постаментах.
Я босоногий мальчишка, но, с морщинами, словно старик.
Я исчезаю достойно, но вклад мой совсем невелик.
Чую я пятками холод, не плечо, и ни капли поддержки…
Хорошо, что не видно завтра, хорошо, что сейчас безмятежно.
Ведь для завтра нужны желанья, и сверканья в глазах нужны.
Ну а мне вам что преподать-то, кроме дырок от пуль и казны?
Я не буду просить пощады, и не буду плясать на могилах.
Я пою, как турист из ада, и я ухожу красиво.