Под Рождество спектакль задумал свой Ростан,
И сам же был своей затеей озадачен:
Все по домам сидят, какой им балаган,
И ясно, день назначен крайне неудачный.
.
То истерил, то был до дна опустошён,
Как после ночи осушённые бутылки.
Просил прощенья у Коклена, был смешон...
Но вдруг - аншлаг. Он в зале. Видит лишь затылки.
.
Закрылся занавес, и зал был потрясен:
Рукоплескал Париж, поддавшись обаянью,
Лебре, Кижи, Карбон, де Гиш и де Гасьон...
А Сирано с Ростаном обрели признанье.
.
Им чужды зависть, лицемерие и ложь,
Близки обоим романтичные поступки,
Владенье словом - блеск, и каждый так хорош,
Что к ним любовь - забвенью не уступит.
***
Людей не "лишних" средь героев - поискать,
Ну, вот, князь Мышкин - он, пожалуй, не был лишним.
Хандра, цинизм, холодный ум, тоски печать...
А, может, все же про героев и напишут...