Свет погаснет и сразу в окне,
Оградившемся темной вуалью,
На беззвучном ночном языке
Все зальется безбрежной печалью.
Только снег чуть стучится извне,
И на лапках, от стужи продрогших,
У скамейки в ночной тишине
Кто-то молча считает прохожих.
Да порою заденет крылом
Может, голубь, а может, ворона.
И в наклоне стоит старый клен
У порога притихшего дома.
Будто кто-то поставил на «стоп»
Кадр жизни. Становится тише.
Распушается белый сугроб
На краю замороженной крыши.
Только мне в этот час недосуг
Измерять, как наш мир неприступен.
Я готова разбить телефон,
Что твердит, что ты стал недоступен.