ОБЫЧНЫЙ НОВЫЙ ГОД?
— Дорогая, тебе звонят!
— Иду! — Иришка прибежала из кухни. — Номер неизвестный. Кто бы это мог быть? Алло! Да, это я. А вы... Тимка? Откуда ты... Да. Да. Конечно. Приходите.
— Кто это? — муж оторвался от планшета.
Ирина выглядела растерянной.
— Мы с ним за одной партой сидели. В школе.
— После школы прошло двадцать лет, — муж отложил гаджет в сторону. — Зачем ты разрешила ему прийти? И я так понял, что он не один?
— Да, с другом. — Ей не хотелось ничего объяснять.
Он исчез однажды в новогоднюю ночь и вот теперь появится тоже в Новый год. Тимофей. Тим. Тимка. Первая любовь.
В одиннадцать вечера в дверь постучали.
— У нас не работает звонок? — муж недовольно вскинул брови.
— Ну, ты же услышал стук, тогда зачем звонить.
Ирина открыла двери. Он не изменился. Почти. Стал ещё красивее. Рядом с ним стоял некто. Длинные немытые ниже плеч волосы. Дреды что ли? В волосах косточки, щепки, колокольчики. Одежда из шкур.
— Это? — указала пальцем.
— Знакомься, это Талбан. Он шаман. Ты замужем?
— Да... — она растерялась. — А это важно?
— Немного. — Он не разулся. — Стол накрыт в зале?
Кивнула.
Прошёл, протянул руку Артёму. Представился. Усмехнулся.
— Тимка, Т;мка... Похоже. Талбан ни разу не праздновал Новый год по-русски. Сейчас обьясню ему.
Он заговорил на странном языке, жестикулируя. Шаман молчал. Артём подошёл к жене, сказал на ухо:
— Что за цирк?
Она дёрнула плечом.
Тимофей повернулся к супругам.
— За стол пригласите?
— Да, да! — Ирина поймала себя на мысли, что только и делает, что произносит это сакраментальное "да".
Открыли водку и шампанское. Поздравили друг друга с праздником. Поели салаты, горячее, фрукты.
И тут заговорил шаман:
— Твоя бабка Сайнаара прислала меня за тобой, Ирина. Отца помнишь?
И тут она впервые за вечер сказала:
— Нет. — Во рту стало сухо. — У меня нет отца.
— У всех есть отец, — мягко продолжил Талбан. — Он умер до твоего рождения. Мать ничего не рассказывала?
— Нет, — резко замотала головой.
— Ты в мать уродилась, только смуглая в наш народ и глаза лисьи. Камлать надо. Чтобы вспомнила.
Тимка кивнул.
— Прям здесь? — Артём усмехнулся. — Или в лоджии костёр разведем?
Тимофей изогнул одну бровь. Встал, потянулся с хрустом.
— Здесь места мало. Во двор выйдем.
Ирина хотела отказаться, но шаман вдруг оказался рядом, дунул в лицо, подхватил обмякшее тело на руки.
Артём вскрикнул, сделал шаг к жене, внезапно споткнулся. Тим помог ему удобно лечь на пол.
Во дворе на белом снегу шаман сноровисто нарисовал знаки, в центре развел костер. Тимофей лёг по одну сторону от костра, Ирину уложили на шубку с другой стороны. Талбан ударил в бубен и запел. Спустя час, повалил густой снег. Знаки, костёр, следы быстро исчезли под слоем снежинок.
— Гулять по городу пойдём? — Артём задумчиво крутил в руках бокал с вином.
— Неохота, — Ирина смотрела в тарелку, где лежал салат. — А что это?
На окне снежинки образовали замысловатый узор, выявляя имя ИРИНА.
— Где? — Артём посмотрел на стекло. — Я ничего не вижу.
Снежинки растаяли, имя исчезло.
— Так, — она пожала плечами. — Ничего.
Все было, как всегда. Скучно и пусто.
В голове возникла мысль, что надо непременно съездить на Байкал. Давно собиралась к подруге, но почему-то откладывала. Мелькали перед глазами картинки побережья, щемило сердце, на губах цвела улыбка.
Тимофей и шаман брели по городу.
— Она приедет. Потянет в родные края. Новая удаганка будет очень сильной. — Талбан улыбался.
Вокруг вспыхивали фейерверки, что-то радостно кричали люди. Обычный Новый год.
*
Удаганка — (тунгусск.) — шаманка.