государство говорит: больше никаких вечеринок. никакого веселья без закона
об увеселительных мероприятиях и «традиционных ценностях».
никаких слов, что исходят не из министерства любви,
никаких рук, тянущихся к одному или одной,
никаких взглядов, никаких объятий — побойся бога!
а я среди всего этого беснования влюбилась в тебя.
от крыльца до крыльца каждое утро я несу ворох прав и обязанностей,
коррупцию, монополию,
политические убийства девяностых, страшные теракты нулевых,
графики зависимости роста зарплат от цен на нефть.
среди всего этого российского я влюбилась в тебя.
вьющиеся волосы, концерты, свечки,
бумажная звезда, россыпь перевёрнутых вниз треугольников.
горчичного цвета постель, сетка вязаного свитера, алкоголь и улицы.
музыка слов, слова о музыке, слова о твоей букве р, слова на скринах.
посреди всей тебя я влюбилась в тебя.
потерялась в тебе.
зелёный цвет и бледная серость окна,
цвет утреннего Петербурга зимой,
цвет твоего голоса — охра. прямо так, с бахромой полухриплости.
цвет тебя — бело-зелёный.
прикосновения к рукавам, ладоням, шее, волосам, поясу
и охватывающие бока движения — сделали бы меня счастливой.
среди этой весны в ноябре я влюбилась в тебя.
самая великая на свете несправедливость — это безответность.
я плачу в лифтах, так быстро летящих в пустоту,
плачу в такси, так быстро доезжающих до пунктов назначений.
в них я не успеваю оплакать тот факт, что я навсегда здесь одна, в себе.
а ты навсегда в золоте мягкости и острейшей эмпатии.
только ты не поймёшь , что я влюбилась в тебя.
я тебя замаскирую в себе так тщательно, что никто не увидит ничего,
кроме профессиональных реверансов.
ничего, кроме нежности суффиксов и шуток про совпадения.
только что мне делать с этим внутри — чёрт его знает.
я влюбилась в тебя.
и очень сильно хочу разлюбить.