Весёлый Новый Год
Паша Бычков, а жена каждый раз над ним посмеивалась по-доброму: «Ну, какой из тебя бык?», - получил неожиданно наследство. Как сосулька с крыши оно свалилось на него. Строго сказать, оно свалилось не сосулькой, а листопадом в начале сентября, а в декабре разрешили въехать во владения – подмосковный коттедж на охраняемой территории в три этажа и с гектаром земли. Паша не знал радоваться или горевать о своём счастье. Лена – его премудрая жена – только вздохнула тяжело и пробормотала под нос: «Не жили богато, и зачем это тебе?». Паша хотел бы оправдаться, что не имеет отношения к кончине далёкого родственника, да и помнил его только по фотографии, но разве Лене объяснишь? Сам же виноватым и окажешься. Последнее время они немного отдалились в своей хрущёвской двушке: она читает всё подряд в интернете, он от окна к окну ходит. Просто так ходить ему было скучно, и Паша включал телевизор. «Время покажет» - его любимая передача. Под неё Паша выполнял свою норму шагов – как и было велено в десять тысяч. Ходи… их, тех из телевизра, не переходишь. Лена демонстративно поднималась с книжкой, едва включался телевизор, и, не отрывая взора от строчек, удалялась на пятиметровую кухню. Нажимала кнопку на электрочайнике с полной загрузкой воды в трюме и тот начинал громко шуметь, заглушая звуки телевизора. Время от времени на кухне возникал Паша в своих походах от окна к окну, но Лена не отрывалась от чтения и делала вид, что его не замечает. Так и жили не замечая друг друга.
* * *
Новый Год решили провести в коттедже. Ну, как решили… Паша так захотел на правах нового владельца, а Лена сказала, что ей всё равно, где книжку читать. Паше это не понравилось… закрались первые подозрения. Что-то припомнилось, но он сдержался и настоял на своём. На стареньком Форде-Скорпио они въехали в раздвижные ворота новой усадьбы. Лена поджала губы, а Паша разинул рот.
* * *
Друзья, а их оказалось немало, появились вскоре. Просочились словно неоткуда. И не с пустыми руками: у всех петарды в одной руке и бутылки с дорогими этикетками в другой. Паше это понравилось. Такой тёплой встречи от соседей он не ожидал. «Вот, а говорят, что состоятельные люди сами себе на уме. Так живёшь в своей двушке и не знаешь, какие они на самом деле», - Паша готов был расплакаться от тёплого приёма.
* * *
Лена, всё время этого тёплого приёма, просидела в машине. Когда все гости перешли на «ты», похлопывая друг друга по плечам, она открыла дверь, вышла и, согнувшись, как прислуга, поспешила в дом. Никто и внимания на неё не обратил.
* * *
Паша цвёл. Такого тёплого приёма он не встречал никогда прежде. Были на работе в научном центре друзья, были и новогодние посиделки, но чтобы так душевно! Такого никогда не было. Паша размягчался и хмелел с каждым выпитым глотком лести и виски.
* * *
Лена не ушла дальше общего холла сразу за дверью особняка. Она увидела огромный телевизионный экран на всю стену и диван в форме полуобруча перед ним. Она отметила для себя: «Серенький диванчик, как я». Поискала руками пульт и нашла. Словно кто-то прежде здесь ночевал серенькой мышью. Включила. Какой это был канал она не сразу поняла, но заметила, что на значке звук стоял крестик. На экране мелькал знакомый артист, улыбался, источая само счастье. Лена задумалась… «Почему в этом доме царила тоска без звука?». Она опустила голову на локоть, прикрылась пледом… «Это тот самый, что прикрывалась другая?», - ответить себе Лена не успела, а просто заснула накануне боя курантов.
* * *
Боя Курантов никто на улице не слышал. Там гремела канонада. Все поздравляли Павла с наследством, словно смерть родственника – это подарок судьбы, а он счастливчик. Ему завидовали, его похлопывали; он улыбался, хмелел и глупел.
* * *
Как и когда все разошлись Павел не помнил. Он вынул своё лицо из сугроба… пьяный, глупый, богатый. Снег слетал с ресниц, жёг щёки. И почему-то из глаз потекли слёзы. Первый Новый Год без Лены: «А где Лена? А я где? А где все?». Паша поднялся и зашагал к дому – к тому злосчастному дому, в котором он никогда не бывал прежде, на поиски жены. Сразу же закрались тревожные подозрения. И ничего с этим поделать было нельзя: «Она от меня глаза в книжки прятала, а почему? А если потому, что виновата? И теперь… где-то и с кем-то? А я? А что я? Я – муж. Захочу и убью стерву! Я теперь богач.»
* * *
Первые три ступеньки дались нелегко. Он перевёл дух; вспомнил, как в армии перед прыжком с парашютом собирался с духом. «Придумают же. Собирался. Я вспоминал – правильно ли зашнуровал и уложил или нет. А как себе доверять? А верить себе теперь как? А от того духа только страх один». Теперь было не прыгать, а запрыгнуть на ступеньку.
* * *
В огромном холле никого. Беззвучно показывал картинки телевизор и этот дурацкий серый диван в виде обруча или подковы с ветошью под пледом.
* * *
Из холла наверх вели аж две винтовые лестницы. Павел задумался – по какой пойти? «По правой, чтобы коня потерять, или по левой, чтобы жену не найти? Или на месте остаться… какое-никакое, а счастье, благополучие. А жену я теперь и новую найду… если захочу. Так и захочу! Она же не просто так книжки читает, лишь бы меня не видеть! Изменница»
* * *
Паша, хоть и был нетрезвый, но решил пойти по левой стороне – «чтобы жену не найти». Коня потерять – свой старенький Форд Паша был не готов. Там столько было души вложено, что ни одна любимая не познала бы на белом свете.
* * *
Первые ступеньки дались с трудом. Казалось, что и лестница ходуном ходит. «Но нет, не надейся. У меня характер, воля… я дойду». И он дошёл.
Наверху оказались три направления: направо по коридору, налево и в бок – на лестницу наверх. «Опять про коня и жену, а теперь ещё и жизнь потеряю на высоте?». Но Паша был не из трусов: коня он никому не отдаст, жену, если она такая, отпустит, а жизнь потерять? А зачем тогда и конь, и бывшая жена? Решил Паша обойти сначала второй этаж. Через полчаса с обречённостью смертника стоял Паша перед лестницей наверх. «Если она там и с тем, то даже хорошо, что третий этаж. На отмостку так и брошусь, не дёргая чеку.»
* * *
Он поднялся и не решался шагу шагнуть. Прислушивался, пытался ловить любые звуки. «Шифруются. Я же по дыханию пойму. Меня нельзя обмануть. Я доверчивый. Думал, если я такой, то и ты со мной так. Любил её... тебя. Как ты могла?! Я был дураком, но твоим дураком, я стал богатым. Ты могла бы мне помочь, а ты? Ты от меня отвернулась: сначала уткнулась в книжки, отводя глаза, а теперь… мне страшно подумать»
* * *
Он стоял у зева лестницы на третьем этаже и плакал. Он боялся ступить шагу от перил. Лена, его Лена, была в одной из этих комнат, что справа или слева с незнакомым ему мужчиной, которому он не желал добра, даже ради Лены.
* * *
Нетвёрдой походкой, в слезах, Паша спустился вниз. Он потерял жену, пройдя по написанному на камне души, сохранил коня – старенький Форд у ворот. Это и есть его новое счастье. Телевизор во всю стену показывал счастливые лица, улыбки, фейерверки и бокалы шампанского. Паша упал на серый диван перед ним и заплакал: «Лена, Лена, за что ты меня так?!»
* * *
Диван под ним ожил. Раздавленная Пашей Лена встрепенулась куропаткой, поднялась, хотела вспорхнуть и закричать, а потом увидела мужа – своего Пашу.
* * *
- Паша, не наше это всё. Поехали домой, в нашу двушку. Ты там будешь ходить, а я тебе в свисток свистеть. Ты мой физкультурник. А это всё – не наше.
- Лена, я бог весть что о тебе передумал, а ты такая… и жена при муже и конь заводной. Люблю тебя. Поехали домой.
Воскресенье, 31 декабря 2023 г.
Музыка: https://poembook.ru/poem/2990801