Округа отходила ото сна,
но странно продолжалась тишина -
внимали ей и улица, и небо.
Собаки молча не просили хлеба,
и кошка тихо стыла у окна.
В бесснежье не хрустел ни снег, ни лёд,
асфальт был нем - ни шороха колёс,
ни суеты привычной подкаблучной.
Без ветра было молчаливо-скучно -
застыл, как деревянный, старый клён.
На нём снежком - сороки белый бок,
ну хоть бы клюва щёлк, крыла хлопок.
Вид сытости - унылый и усталый.
И небо словно в рот воды набрало -
безвольный дождик пошуметь не мог.
И вовсе звуки жизни не нужны.
Не глохнет мозг от серой тишины,
не просят барабанить перепонки,
слова и мысли, измотавшись в гонках,
чтоб не сойти с ума, заточены.
У тишины обманчивые сроки.
Заполонив эфир ненужной склокой,
вдруг расшумятся звуки и слова.
Жаль, что без слов нельзя нарисовать
молчание сороки с белым боком.