В тишине
В тишине можно утонуть. И многие выбирают мелкие ручейки и броды. Кто-то заходит по колено, другой по грудь, но мало кому хватает мужества нырнуть в неведомую пучину. Что там на дне? Красивые ракушки, песок или целый новый мир. Тот мир, что у нас забирают тесные маршрутки, толпы людей и очереди. Такова она видимо, романтика Урбана. Тишина. Она может нежно погладить тебя по щеке, потрепать по плечу как старого друга или же напугать. Но не стоит бояться. Страх создается только нашими мыслями. Они, как фрегаты, разрезают водную гладь океана тишины. Совершив свои подвиги и прожив приключения, они возвращаются в родную гавань безмолвия. Звенящая пустота окутывает будто бархатом, дает тепло и уют. Пространство меж мирами, пространство меж мыслями, меж атомами. Как дети приходят после игры домой, так и мы стремимся вернуться в мир пустоты. Но не той, что является отсутствием всего, скорее наоборот, присутствием всего мироздания.
В своем личном мире я зажигаю костер и предлагаю вам присоединиться ко мне. Палочки тихо потрескивают, а внутри, будто жерло солнца горят угольки. Мимо течет великая река, так, что разглядеть другой берег трудно, особенно в сгущающихся сумерках. Только летает одинокая, яркая бабочка, привлеченная светом. Не нужно ничего говорить, все уже есть внутри. Наша энергетика сливается с энергией леса, с каждым деревом, корнем и животным. Здесь все доброжелательно и совсем отсутствует страх. Зато весь воздух наполнен чистой божественной любовью. Она вливается в вас с каждым дыханием. Мы улыбаемся друг другу и все понимаем.
Свеча плачет. Совсем не так как маленький капризный ребенок, скорее, как взрослый. Она любит тишину и молитву. Ту, что идет от сердца, от которой в сердце что-то сжимается. Мягкий воск и пламя, что может быть поэтичней. И все же это не радостная, скорее грустная повесть. Отдать всего себя тишине, как эта свечка. Она находится в окружении себе подобных, совсем рядом, но все-таки одинокая. Свет врезается в пространство мягкими волнами, и мы верим, что от свечей становится легче нашим живым и усопшим друзьям. Тепло, а если будешь неосторожным то и жар, как свет костра.
Мы плывем на большом корабле, иногда заглядывая в соседние рубки, а большую часть времени медитируем на шум волн. Мы не осознаем себя буддийскими монахами или просветленными, просто это наша вторая природа. Шум волн, моря, океана. Звуки воды как зеркало тишины, в них нет слов. Они просто дышат и слушают сами себя. В великой тишине леса растет маленькая травинка, она так наивна и чиста. Совсем юное создание, которому не суждено издавать звук, но разве оно не прекрасно. Их таких маленьких стебелечков рождается поле, полное трав и благоухания. Как приятно утонуть в цветах, когда солнце в зените, но не слишком жарко. И видеть над головою чистое, безбрежное небо. Покоясь под ясным, теплым солнышком.
Звуки приобретают объем. Они вторгаются как армия на вражескую территорию, стремясь подчинить себе сознанье. Все в этом мире хочет просто быть. Такова философия земной ментальности, сотворенное, чтобы пройти свой путь и уйти в иной мир. Забытая детская сказка, недопонятый школьный урок, первая любовь. Все здесь, и вместе с тем, далеко, недосягаемо. Как что то может и существовать и не существовать в этот самый момент? Бог дал нам воображение, это и дар и проклятье. Осыпаются листья, зацветают цветы, снег размывает грязные осенние улицы. А мы живем внутри своих голов, ходим как сонные мухи, делаем нелепые с высшей точки зрения действия, но такие нужные нам. Поесть, заработать денег, купить, приобрести. И все же мы так дорожим нашим отдыхом, этой остановкой в пути, зазором, тишиной. На волне успеха, либо плетясь в конце, мы сплетает нити нашей судьбы с помощью веретена. Такова нам дана власть, нам и всем остальным. Порой нитки перепутываются, сплетаются узоры и возникает….может хаос, а может и шедевр.
Гобелены изображают бабочек, так и не пойманных в сачок, кубики пресса и гладкий, подтянутый живот, волка, оленя, медведя, все. Можно управлять этим, но вопрос, кому это надо, куда это идет, кто оценит. В некотором смысле писательская деятельность – это попытка изобразить кусочек этого полотна судьбы. Кому-то это удается талантливей, для других это труднее. Но важен хотя бы сам факт, своя попытка, пусть и неуклюжая.
Наша пряжа навсегда останется в высших измерениях мироздания. Ее будут рассматривать, изучать, чтобы не делать новых ошибок. Или же она будет лежать и впитывать в себе тишину и одиночество. Тишина вбирается в себя одиночество, но не ограничивается им. Как влюбленные, что сидят друг напротив друга и просто молчат, улыбаются, впитывают тихую радость любви. Еще ярче это можно видеть в молитве, когда ты остаешься совсем один, но твоим собеседником становится сам Бог. Может ты и не можешь услышать Его ответы, но ты ощущаешь присутствие Его. Тишина вибрирует, она звенит как натянутая нить, а иногда просто расслабляет, успокаивает, убаюкивает.
Звуки могут дополнить ее, оставить после себя шлейф энергии, создать синергию. Перед ней не нужно притворяться, делать ее своим союзником или другом. Ты просто заглядываешь вглубь себя, становишься совсем оголенным и открытым, если конечно в тебе есть мужество.
Тишина это прекрасные золотые ворота. Вероятно об этом многое знали дзен буддисты. За воротами целый новый мир. В нем бушуют вихри и торнадо, вспыхивают вулканы, возникают и пропадают целые цивилизации. Я уже не говорю о местной флоре и фауне. Сколько тебе надо бабочек для счастья? А сколько роз, ландышей, одуванчиков? Все это есть, нужно только проявить немного внимания и отрешенности от суеты мира. И если долго вглядываться в тишину можно увидеть сияние небес. Да, тех самых о которых говорят святые. С ангелами и небесными жителями. Конечно, это дано не всем. Но хотя бы ощутить это как неясный или «полуясный» образ можно любому. Ведь чувства – это больше половины реальности.
Тишина облагораживает, омолаживает, очищает. Она подобна кристально чистой родниковой воде, такая же холодная и бодрящая. В то же время ее можно сравнить с океанской водой, теплой и приятной. В этом нет противоречия. Ты омываешься в нежных водах, вся грязь спадает с твоих усталых плеч и стоп. Забываются дневные тревоги, они остаются лишь яркой мишурой на границе сознания. Счастье. Тишина это грань счастья, но очень важная. Без нее можно сойти с ума, но и играть с ней нужно осторожно.
Когда ты в ее орбите, ты похож на гордого и одинокого сокола, разрезающего пространства небес. Как дельфин ты скользишь по волнам жизни, иногда надо нырнуть в глубину, а порой необходим воздух. Здесь важен баланс, гармония. Это похоже на символ инь- ян, стандартная дуальность мира, перетекания, метаморфозы. Ты не Бог, но все сотворено для тебя, для твоего счастья. На глубине холодно и темно, но там прячутся несметные сокровища. Затерянные корабли, редкие жемчужины, кораллы.
Тишина часть вечной силы, она принадлежит скорее пространству души. Это царство безграничной свободы воображения, а значит она сопричастная Творцу. Это фокус, игра с фокусом твоего внутреннего зрения. Вся природа полна тишины, насекомые не умеют говорить, они вообще издают мало звука, но как слаженно и гармонично они живут. Снежный барс медленно и беззвучно подбирается к своей добычи, он уповает на тишину, тишина есть его жизнь. Звуки ветрены, в них мало крепости, они рассыпаются подобно карточному домику. Нельзя конечно всегда молчать, хотя не зря же некоторые святые давали обет молчания. А отшельники уходили в глубокие, безлюдные леса. Так лучше слышно Бога и свою душу.
Можно сконцентрироваться, сделать свой взгляд, как нацеленный лазер, или наоборот распространить свое мышление на все мироздания, на весь космос. Только на краткий миг. А после снова окунуться в бушующие волны звуков. Мечтать о тишине посреди шумного застолья или под перестук колес поезда. Монотонное жужжание компьютера, настойчивое бормотание телевизора. В это время бедный, с дрожанием, тихо, подносит ко рту ложку супа. Образы начинают оплывать, словно на картине Дали. В щель снова скользит тишина. Она манит меня как магнит, как способ не говорить лишнего, не выдумывать слов. И в ней по настоящему уютно. С виду она напоминает мрамор, холодная и твердая. Но в ней все есть.