Тяга к верлибрам — это почти отторжение
статики правил, или же с тем компромисс,
что течёт по усам мимо рта.
Зеркало вместе с моим отражением
бутербродно падает вниз.
Быстрота
чуть видимых капель дождя за окном
сродни стрекотанию ловких сорок
и барабанной дроби.
Дряхлеющий дом ещё постоит при одном
необязательном прежде условии,
если дверной звонок не угробит
ломкий, как грифель, мой болевой порог.
В замкнутом круге глухой тишины
гораздо легче бормочется
некий осмысленный текст,
извлекающий из подсознания сны
про добровольное одиночество,
откуда выныривать мне надоест
однажды, когда
по велению звука дверного звонка
лицевую структуру мозаики
перечеркнут осколки зеркального дня.
Ни скулящая возле порога тоска
по жильцу, ни стерня трын-травы в палисаднике
не придумают заново дому меня.