Мой круг друзей, уменьшенный почти
до запятой, едва ли не до точки, -
как до начала линии прямой,
или конца произнесенной строчки.
Да, он и не был никогда велик,
но замкнут был стремлением друг к другу.
Так эхо, повторяющее крик,
пространство облекает в форму круга.
Внутри него таится пустота,
в которой пребывает бесконечность,
откуда строчки на квадрат листа,
слетаются, как мотыльки на свечи.
Я вглядываюсь в эту пустоту -
густой туман и голоса в тумане,
как будто мы собрались на мосту
и смотрим вниз, и фонари над нами.