Поэзию разбирают и оценивают лексически, стилистически, политически, эмоционально, банально-небанально, культурологически, метафорически – не перечислить всех оценочных критериев, да и не надо.
Один мой знакомый говорил, что оценка поэзии зависит, во многом, от твоего состояния в тот момент, когда ты впервые познакомился с чьим-то творчеством, или даже от того, каким было первое прочитанное тобою стихотворение данного поэта.
В 1995 году я впервые прочитал Бродского – одно стихотворение, или скорее, отрывок, как мне показалось. Его напечатала какая-то центральная газета и не случайно, абсолютно. Я с первых строк понял, что это либеральный плевок в наших ребят, погибших при штурме Грозного, хотя сам Бродский этим стихом плевался в наших участников другой войны, или как любят иезуитски обозначать подобные плевки – «выражал антивоенный протест».
Интереснее всего, что этот «пацифист» был очень избирателен в своём пацифизме: против войны американцев во Вьетнаме, Бродский не только не протестовал, но и предлагал сбросить на вьетнамцев водородную бомбу. С оговоркой, безусловно, с такой извинительной оговоркой – дескать, это очень печально, но они же не люди.
Однако, вернёмся к стихотворению: именно после прочтения оного я впервые задумался об энергетической оценке поэзии. А ещё подумал, в каком же состоянии сознания должен находиться тот, кто способен на подобное оценочное сравнение – я ведь тогда ещё не знал о его предложении насчёт водородной бомбы.
А ещё поинтересовался, жив ли автор этого стиха – и мне сказали, что жив и совсем не стар, но – суперстар, а именно – лауреат Нобелевской премии по литературе.
Бродский уйдёт из жизни ровно через год, в начале 1996 года, в 55 лет. Говорили, что очень рано, неожиданно, а я – ожидал и не удивился. Нет, не обрадовался – я никогда не радовался никаким смертям, и не называл солдат «человеческой свининой» - ничьих солдат, не то, что своей, пусть и бывшей, но всё-таки, Родины.
И я категорически не согласен с мнением, что Бродский получил Нобелевку исключительно по политическим мотивам - нет, и ещё раз нет. Исключительно по политическим мотивам получила эту премию Алексиевич - там вообще просто не было других вариантов и оснований для получения.
А у Бродского – были. И одним из важнейших было его умение производить на свет подлинных энергетических чудовищ - ядовитых катализаторов морального и духовного распада, наряженных в красивую мишуру, обильно сдобренных эстетическими благовониями.