Схиигумен Сергий святогорец

СХИИГУМЕН СЕРГИЙ – СВЯТОГОРЕЦ
(по материалам матушки Руфины)

Предисловие

    Эта книжечка посвящается схиигумену Сергию (Маркелову), святогорцу, который в течение 17 лет подвизался на Святой горе Афон в русском Свято-Пантелеимоновом монастыре, схиигумену, стяжавшему такие добродетели, как: кротость, смирение, незлобие, нестяжание, блаженный плач о грехах, сокрушение сердца, благодарение Богу в скорбях, покорное их перенесение, спокойствие, мягкость сердца и, наконец, бесконечную любовь к Богу и людям, верность Господу Иисусу Христу и Божией Матери, любовь к ближним чистую, ко всем ровную – и к друзьям и врагам. Ему были свойственны духовное видение Бога, духовная радость и непрестанная молитва.
     Эти воспоминания о батюшке Сергии написаны для утешения многочисленных его духовных чад, которые потеряли своего дорогого духовного отца, доброго наставника и опытного утешителя.
    Мы верим, что батюшка Сергий видит всех нас, молится о нас и помогает.

    Вечная ему память!

    И «Слава Богу за всё!» – как он любил повторять непрестанно.
            Декабрь 2007г.                г. Шумерля

     ИЗ ЖИЗНИ СХИИГУМЕНА СЕРГИЯ

    Батюшка Сергий (в миру Маркелов Василий Алексеевич) родился 25 декабря 1928 года в деревне Хвостово, Салтанского района Татарии, в день памяти святителя Спиридона Тримифунтского. Наверное, поэтому он его очень уважал, молился к нему и постоянно напоминал своим духовным чадам: «Веруйте в Бога! Любите Церковь Православную, ходите чаще в храм! Почитайте Святую Троицу! Ведь как святой Спиридон Тримифунтский доказал существование Единосущной и Нераздельной Троицы? На Вселенском Соборе он взял в руку кирпич, сжал его и вверх вышел огонь, вниз потекла вода, а в руке осталась глина». И многие убеждались в помощи святителя Спиридона, когда по совету батюшки Сергия, обращались к нему за помощью.
    В паспорте у батюшки записана другая дата рождения, а именно: 13 января 1929 года, так как только в этот день смогли доехать из своей деревни до райцентра, чтобы получить свидетельство о рождении, в связи с морозами, метелями и снегом.
    Отец его, Маркелов Алексей Герасимович, работал в колхозе. Мать, Евдокия Игнатьевна, также работала в колхозе. Из рождённых ею двенадцати детей, четверо умерли во младенчестве. Из восьми остальных батюшка был вторым по старшинству. Старший брат Николай любил играть на улице с ребятишками, и все домашние дела, когда мать уходила в поле, приходилось делать батюшке: начистить ведро картошки, сварить еду, накормить малышей, ухаживать за домашними животными, которых был полон двор.
    Приученный с детства к труду, он был трудолюбивым всю жизнь, любил трудиться на свежем воздухе, на «земельке», как он говорил. До конца своей жизни батюшка ухаживал за садом, любил обрабатывать малину, работал в огороде, трудился с утра до вечера. В детстве он ходил на речку рыбачить, приносил рыбу на уху для всех. Мать очень хорошо пекла хлеб, и к ним часто приходили соседи занять хлеба. Ребятишки спали на полатях – на сене. До войны жили очень хорошо, всего в доме было полно. Семья большая, дружная, по молитвам матери, которая была очень верующей и каждое воскресенье ходила в церковь за 5 километров. Батюшка, когда подрос, тоже бежал с нею в церковь, уцепившись за юбку. Он всегда первым слышал звон церковного колокола и сообщал матери: «Мама, звон! Пора в церковь идти».
    Ребятишки на улице дразнили его: «Монах, монах!» В четыре года произошёл такой случай. Он со старшим братом играл во дворе в песочке, а с поля прибежал конь Буксир, он вырвался из рук отца. Это был сильный, мощный конь, он мог переплыть реку Каму. Конь забежал во двор и, пробегая мимо братьев, ударил копытом сразу обоих. У батюшки остался глубокий шрам на лбу справа, а у брата на макушке образовалась подковка, где не росли волосы. Батюшка часто повторял: «Бес с детства хотел меня убить – знал, что стану монахом».
    Ещё был случай. Ребёнком батюшка шёл в чистом поле, и вдруг увидел, что прямо на него несётся бык, неизвестно откуда взявшийся. Страшный, огромный, глаза огнём горят, из ноздрей пар валит. Спрятаться некуда, ни дерева, ни ямки – ровная степь. «Господи!» – взмолился мальчик. И вдруг бык встал, как вкопанный. Оказалось, что он наступил ногой на верёвку, которая болталась у него на шее, и сам себя остановил.
    Батюшка всегда с большим уважением отзывался о своей матери. Она все силы отдавала своей большой семье, весь день была в работе дома и в поле, ночью пекла хлеб, глубокой ночью ложилась спать на голую лавку, подложив под голову валенок. Была тихой, ласковой, всегда молилась. Отец был строгим, всегда предупреждал мать: «Смотри, чтобы с детьми не случилось чего плохого». С войны отец пришёл израненным и от ран вскоре скончался.
    Батюшка учился в школе до 1941 года. В войну ему пришлось работать, чтобы помогать семье. Летом он был пастухом, а зимой возил брёвна из леса. Однажды его чуть не задавило толстым бревном. А о своей работе пастухом он не мог вспоминать без слёз на глазах, говоря: «Холод, жара, дождь, одежонка ветхая, спрятаться негде, плащей тогда не было, – весь мокрый, голодный, холодный, – и так в течение пяти лет».
    Во время войны семья голодала. У матери распухали от голода ноги. Ели мёрзлую картошку, которую выскребали из мёрзлой земли в поле. Очень тяжело пережили военное время. Пришёл с войны отец – стало полегче. И в 1949 году батюшку призвали в армию. Он служил четыре года в морской части города Горького (Нижний Новгород), на складах.
    Когда солдат везли на место службы, то батюшка отдал свою телогрейку солдату, стоявшему снаружи часовым, потому в части сразу заболел и попал в медсанчасть, провёл там два месяца. Рассказывал, что у него было маленькое Евангелие, и он каждый день прочитывал по одной части из Четвероевангелия.
    В самом начале службы офицеры заметили, что батюшка носит на шее нательный крест и его вызвали к начальству для разбирательства. Там сидели несколько человек, в том числе и кагэбэшник. Последний молчал. Батюшку спросили: «Кто тебя научил крест носить?» Он ответил: «Мать. Я его никогда не снимаю». «А ну, сними крест!» – приказали ему. И вот, малограмотный деревенский паренёк, который никогда таких начальников не видел, который трепетал от страха перед этим сборищем, вдруг проявил дух и заявил: «Снимайте голову с меня, тогда снимете и крест». Ему говорят: «Ух ты какой!» А впоследствии один из офицеров признался ему: «Если бы ты снял крест, тебя бы здорово потом наказали». Дали ему пятнадцать суток гауптвахты, но доверили ключи от неё и поставили старшим. Когда ему давали увольнение, он сразу же шёл в церковь.
    В ноябре 1952 года был уволен из рядов Советской Армии в запас. Недолго побыв дома, он уехал в Казань и поступил рабочим в Никольский Собор, где исполнял различные послушания: был рабочим, сторожем, возил мелочь в банк, топил печи, потом стал алтарником.
    В Собор раньше всех приходил иеромонах Алексий, батюшка открывал ему двери, он зайдёт, помолится, приложится к иконам и весь день потом сидит на паперти. Если ему давали деньги, то он отсылал их в монастырь. Служить ему не давали, т.к. он много лет сидел в тюрьме за веру Христову. «Святой жизни», – говорил о нём батюшка. Это был его первый наставник.
    Однажды один человек проходил мимо о. Алексия и пнул его сапогом в бок, сломав ему два ребра. Но, как оказалось, потом у этого человека отнялись ноги. Пришли к о. Алексию мать и жена, плакали, просили прощения за обидчика, а он ответил: «Я зла ни на кого не держу».
    Впоследствии эту фразу очень часто повторял батюшка Сергий, так как его постоянно старались обидеть. На него нападали незаслуженно, бесы всю жизнь рычали на него, ненавидели, через людей делали ему зло, клеветали, обливали грязью, фантазировали до того, что будто бы он раскольник, создал секту – лживые доносчики работали на полную мощь своих повреждённых умов. Но батюшка никогда не оправдывался, никуда не ездил доказывать что-то, и всегда кротко повторял: «Я зла ни на кого не держу».
    В Псково-Печерском монастыре жил старец иеросхимонах Михаил с острова Валаам, который в числе девяти монахов был переведён после закрытия Валаамского монастыря. Так он говорил батюшке Сергию: «Будешь до конца жизни гонимым». Батюшка и другим говорил, если жаловались на притеснения: «Вон и апостолы терпели гонения и притеснения, но чрез них делались ещё славнее, и через это являли силу Божию».

    Большое терпение батюшка получил благодаря огромному духовному опыту, который приобрёл, живя с юности в монастырях и особенно на Афоне. Он всегда был спокойный, милый с людьми, принимал всех с радостью в сердце. И люди, чувствуя это, выкладывали ему со слезами все свои грехи, скорби и уходили утешенными. «Как на крылышках полетели», – говорил он.
    Уже в Казани, когда батюшка работал в соборе, на него начались нападения. Писали письма архиерею, мол, вот, пришёл из армии, устроился в церковь, не хочет работать на заводе… Тогда он ходил в солдатской форме.
    Каждый год в отпуск он ездил в монастыри Киева и Почаева. В Киеве посещал пещеры и там удостоился помазания миром из мироточивых глав.
    В Почаеве в то время служил схиигумен Кукша (в настоящее время причислен к лику святых). Батюшка рассказывал: «Я всю дорогу до Почаева писал свои грехи, исписал целую тетрадь. Пришёл к батюшке Кукше, а он бросил тетрадь в печку и говорит: «Приходи завтра в алтарь, будем вместе причащаться». Также он предсказал, что приезжий солдат будет священником и схимником.
    При Никольском Соборе в Казани батюшка проработал четыре года, а потом по благословению иеромонаха Алексия в 1957 году уехал в город Балта, в Феодосиевский монастырь Одесской епархии, где стал келейником епископа Гавриила, который там жил на покое после двадцати лет тюрьмы.
    Батюшка рассказывал: «У нас с владыкой был общий коридор, он жил по одну сторону, а я по другую. Мы друг другу не мешали. Владыка писал книгу о Иисусовой молитве. Любил есть мелкую рыбу, мог целый час выбирать косточки из неё, а молитвенными мыслями в это время был далеко». Когда батюшка заходил, то владыка всегда говорил: «Что это я у тебя всегда вижу крест на лбу?» Со временем стало понятно, к чему это говорилось: батюшка стал схимником, а у них крест на куколе, также как у архиепископов и митрополитов.
    После кончины епископа Гавриила батюшка поехал в Троице-Сергиеву Лавру, но там его не приняли, т. к. у него не было московской прописки. Тогда он отправился в Псково-Печерский монастырь, где его приняли послушником в июле 1958 года.
    В марте 1959 года он посвящен в монашество с именем Евстафий, в апреле того же года – в сан иеродиакона, а 12 июля 1964 года, в день памяти Первоверховных апостолов Петра и Павла, посвящен в сан иеромонаха.
    Интересно получилось, как он стал иеродиаконом. Должен он был стать им гораздо позже, но вышло по-другому. На один праздник в монастырь приехали из-за границы гости – священнослужители, и одного послушника собирались рукополагать в иеродиаконы, но тот не пришёл по какой-то причине. Тогда митрополит Иоанн Псковский и Порховский (в то время архиепископ) подходит к батюшке и объявляет: «Сейчас тебя будем в дьяконы посвящать. Ты готов?» «Владыка святый! Когда мне готовиться? Я целыми днями работаю, сплю 4 часа, топлю везде печи, прибираюсь в алтарях, у меня работы непочатый край!»
    «Вот тебя и будем посвящать!» – сказал Владыка.
Народ батюшку очень полюбил в монастыре. Он был живого характера, лёгкий, подвижный, голосок приятный, мягкий, сам красивый, белокурые волнистые волосы ниже плеч, с народом приветливый и ласковый.
    Когда батюшку рукоположили в иеромонаха и он служил литургию, то на службе оказалась его мать, которая впервые приехала в монастырь встретиться с сыном. После службы встретились, а мать Евдокия со слезами радости говорит: «Как же ты, сынок, служишь? Ты же нигде этому не учился…» Так благословил Бог.
    В то время в Псково-Печерском монастыре жили великие старцы: иеросхимонах Михаил с острова Валаам, иеросхимонах Сампсон (с ним батюшка часто служил литургию в качестве иеродиакона, много о нём рассказывал), иеромонах Вассиан (впоследствии иеросхимонах Симеон, который умер в возрасте 93 лет и никогда не выходил за ворота монастыря).
    К старцу Симеону ходило очень много народу, а келейницей у него была монахиня. Батюшка, бывало, думал: «Ну, что это он женщину в келейницы взял? Не мог что ли монаха найти?»
    И вот однажды утром он отправился на службу и по пути встретил старца Симеона. Тот остановился и говорит батюшке Сергию: «Погоди, у самого так же будет». Что и сбылось впоследствии: келейницей у него была монахиня, и к нему приходило много людей, иногда за день более ста человек (Это когда он был на покое).
    В конце 1966 года после долгих запретов, власти разрешили послать на святую Гору Афон первую партию монахов из России. По благословению Святейшего Патриарха Алексия I батюшка отправился в русский Свято-Пантелеимонов монастырь, где служил в течение 17 лет.
    За три года до поездки старец иеросхимонах Михаил с острова Валаам сказал ему: «Собирай чемодан, поедешь в Грецию, на Афон». Батюшка был в недоумении: «Как меня, неучёного монаха, пошлют за границу?» Но из 54 кандидатов выбрали 5 человек, сначала наши отсеивали, потом – греки. Все проходили медкомиссию. На медкомиссии отца Сергия спросили: «Чем болели и болеете?» Он ответил: «Да гордый я!» Все засмеялись и вынесли мирское заключение: «Ну, это не болезнь!»
    На Афоне, о котором он потом много рассказывал, за два года изучил греческий язык. Там был пострижен в Великую схиму и стал иеросхимонахом Сергием.
    С Афона батюшка Сергий вернулся в Россию, в Псково-Печерский монастырь, где прожил ещё около двух лет. В монастыре он жил в одной из древнейших келий, сохранившейся со времён преподобного Корнилия. В ней, по преданию, останавливались цари Иоанн Грозный и Петр Первый, в ней жил иеросхимонах Лазарь-затворник, а также иеросхимонах-затворник Феодосий, которого посещал император Николай II.
    В этой келье две стены были песчаные, т.к. они прилегали к пещерам. Посредством песчаных коридоров эта келья соединялась с пещерами и пещерной церковью. В настоящее время выход в пещеры из кельи замурован.
    Иеросхимонах Лазарь сейчас причислен к лику святых. Его жизнь знаменательна тем, что когда он умер, то на третий день воскрес, после чего ушёл в затвор и до конца жизни ни с кем не общался, только принял однажды императора Александра III. Единственные слова, которые он сказал монахам после своего воскресения, были: «Братие, любите друг друга!»
    Архимандрит Тихон Шевкунов, вспоминая о старцах монастыря того времени, говорил о батюшке Сергии, как об удивительном старце.

    С 1985 года батюшка Сергий служил в Чувашии: 5 лет в селе Мишуково, затем 17 лет в городе Шумерля, где и похоронен.
    Приехал он в Шумерлю, когда там строилась церковь – были возведены только стены и своды. Внутри пола не было, об облицовке стен и колонн пока и не думали, даже иконостаса не было – просто алтарь был отгорожен. За второй год строительства всё это сделали. Строительством занимался игумен Силуан, который до этого восстанавливал после пожара Свято-Пантелеимонов монастырь на Афоне, где и познакомился с о. Сергием. Служил батюшка Сергий, утром и вечером, а днём – между службами – крестил, венчал, отпевал, ездил в город на требы – поесть было некогда. Он купил рядом с церковью домик и только начнёт обедать, как бегут из храма: батюшка, приехали крестить, отпевать и прочее. И батюшка уже спешит к людям, говоря со смирением: «Это Сам Господь присылает людей ко мне, как я откажу Господу».
    Иногда в воскресные дни крестил по несколько десятков человек, даже как-то было 53 крещаемых. На службы приходило очень много народу, причащали иногда из трёх чаш. Как-то насчитали 835 причастников.
    Батюшка не любил, когда ему на исповеди во всех мелочах начинали рассказывать о своих грехах, мол, вынудили обстоятельства или кто-то, потому и пришлось согрешить, и расписывали всё в мельчайших подробностях. А он своим тихим, напевным как псалмы, голоском только увещевал: «Согрешаем словами, делами, мыслЯми. Бог – Он всё знает. А ты кайся, молись, проси заступничества Божией Матери, Господь и простит. Ведь Он всё обращает ко благу – даже наши грехи. Ну, наклони головушку...» И казалось, будто из его уст лилась благодатная молитва об этом человеке и о его примирении с Богом. И понимались слова из "блаженств": «Блаженны миротворцы, яко тии сынами Божиими нарекутся». Понималось, что миротворец тот, кто душой примирился с Богом, с Его Промыслом о человеке и обо всех людях. И как легка и высока тогда казалась человеку эта миссия миротворчества.
    Если же кто просил епитимьи за свои грехи, с любовью отвечал: «Господь кающегося грешника любит, прощает – как же я накажу? А ты благодари Бога за то, что простил тебя». Даже как-то на него собрались некоторые люди написать жалобу митрополиту: исповеди не выслушивает, епитимьи не накладывает, допускает к причастию всех грешников, а они даже, вероятно, не постятся, и правил молитвенных не вычитывают – никакой строгости. И слабости человеческие у него есть. А священник должен быть высокой, святой жизни. Попросили подписать жалобу одно духовное чадо, на что тот сказал: "Вы к батюшке на исповедь ходите?" – "Да!" – "Он вам грехи прощает?" – "Да!" – "Как же так, он вам прощает, а вы ему не можете простить! Если вам что-то не нравится в нём, так молитесь, чтоб Господь Сам вразумлял и наставлял его".

    Отец Сергий мог простыми словами утешить человека, а также вразумить его шуткой. Как-то был пост и он благословляет своё духовное чадо вкушать мясо. Возмутился тот: «Нет, я в пост мяса не ем!»
    Батюшка же мягко продолжает: «Ну, тогда с женой не ругайся». – «Как с ней не ругаться, я ей слово, а она два. Я ещё слово, а она как собака начинает лаяться!» – «Собака – это хорошо. Когда вор приближается, то собака всегда лает, предупреждает хозяина. За это хозяин её любит, косточку вкусную даёт. Слышь, жена лает, а ты её люби, никакого врага она к сердцу не подпустит».
    Проходя мимо строителей батюшка говаривал им: «Это вы себе кельи в Царствии Небесном строите. Господь не оставит ваши труды без награды». После таких слов будто ангелы на подмогу прилетали.
    Батюшка никогда не делал замечаний, если в храме бегали и шумели дети, умильно говоря: «Господь сказал, не запрещайте детям приходить ко Мне, вон как они радуются, придя ко Господу!»
    К животным и даже насекомым он тоже относился с любовью, не разрешал избавляться от кошек в храме, которые плодились в большом количестве. «Всякое дыхание да хвалит Господа! Сколько нужно будет, столько Он и оставит», – жалел батюшка и у себя тоже приютил множество бездомных кошек. К нему в сад зимой и летом слеталось множество разнообразных птиц: голубей, синиц, воробьёв, чечёток и других, имена которых знал только Бог да справочник по орнитологии. Летом они пели сладкоголосо, будто ангелочки, славословящие Господа, умиляя батюшку, а зимой стаи птиц сидели на заборе, ветвях вишен, яблонь, малины и ждали батюшкиного благословения в виде зерна, которое батюшка заготавливал по нескольку мешков. К нему также постоянно прибегала маленькая мышка, которую он подкармливал, но ни одна из множества живущих у него кошек не трогала её. Дух его радовался и веселился при виде творений Божиих. Он слышал истинно, что всякое дыхание воспевает Бога – своего Творца. И часто повторял строки из 150-ого псалма: "Всякое дыхание да хвалит Господа!" А когда батюшка умер и лежал "во гробе плОтски", то мышка вылезла из своей норки и бегала, тихо пища, вокруг стола с гробом, не обращая внимания на находящихся рядом людей. Одни думали, что она прощается с батюшкой, а другие – что молится за него о упокоении в Царствии Небесном. И вдруг в воздухе возникло чудное благоухание, и окружающих людей вместо скорби на душе появилась возвышенная радость и ощущение, что батюшка покрыл их своею благодатью.
 
    Речь батюшки была мягкой, доверительной. Вроде бы ничего особенного он и не говорил, но от него исходили такие радость, свет и тепло, что хотелось слушать и слушать – и душа успокаивалась, примиряясь с Богом, с твёрдым убеждением принимая во всём Его Святую волю и всецело предаваясь Его Промыслу. Некоторые, бывавшие у старца Иоанна Крестьянкина, даже сравнивали их по своей необыкновенной любви к людям.
    Например, спрашивает одна матушка: «Живу без печали, может, это не хорошо?» А батюшка безыскусно, с сияющей улыбкой, слегка окая по-волжски, нараспев отвечает: «Одна тоже, так вот – жила, никакой печали нет, всем довольна. Говорит: видно, меня Господь совсем бросил, что не наказывает. А которые плачут: вот, Господь меня наказывает – того нет, другого, третьего нет. У каждого свой дар. Бог знает, кому что дать. Надо с благодарностью испивать свою чашу и не роптать на Бога, а благодарить за всё. Ведь всё, что он даёт – нам во спасение».
     И отходила матушка утешенная, отступали прочь все остальные вопросы, мирская суета, мелочные заботы. Божий мир виделся обновлённым, совершенным и радостным.

    Или спрашивает мать о своём сыне: "Слушаться совсем перестал. Говорит, что никому ничего не должен. Стал таким колючим. Не знаю, что и делать? А скоро и в армию. Требует, что мы должны откупать его от армии". А батюшка так мягко: "Матушка, а ты на него не дави. Пусть отслужит в армии. Придёт, исправится!" И действительно, отслужил парень в армии, приехал, стал такой внимательный, любящий, чуткий сын, что мать и нарадоваться на него не может.
    Батюшка очень не любил почестей и похвал и если кто-то всё же начинал хвалить его, тут же убегал, ссылаясь на занятость. Если же кто-либо высказывал ему своё неудовольствие, то радовался, говоря: «Сегодня Господь меня не забыл – поругали. В звании повысил, очередную звёздочку присвоил». Не любил, когда видели в нём что-то особенное.
    Как-то у С. с товарищем возник один вопрос, они подошли к батюшке, а тот, благословив их, начал рассказывать им с улыбкой какую-то притчу, которая и отвечала на этот вопрос. «Батюшка, а откуда вы знали, что мы хотим у вас об этом спросить? – удивился С., – Вы прямо прозорливый!» – «Упаси Бог меня – быть прозОрливым, – испугался батюшка. – Куда уж мне нерадивому, юродИвому, Старцы уходили в пустыню ради Бога – и прозОрливые были, всё знали, что в миру, – а боялись, чтобы благодать не отошла… Исцеляли… К ним, вот, приходит человек, они его никогда не видели – а по имени называют… Это вам по вашей вере Господь открывает через меня грешного. А я и знать не знал, что у вас на уме – и не знаю». И скорее убежал.
    Бывало, что человек шёл к нему, вот, мол, сейчас батюшка расскажет, как быть – и у меня всё сразу будет хорошо. О своих же грехах не думает. Приходит к батюшке, а тот встречает и начинает каяться: «Старец, а ты прости меня грешного… Каюсь… Ведь я грешен и в гордости, и молюсь мало, и осуждаю, и…» – и начинает перечислять грехи. Кто-то отвечал: «Батюшка, и я тоже в этом грешен…» – и уже видел в нём простого грешного человека, который вряд ли даст дельный совет. А кто-то, со вздохом, говорил: «Батюшка, это ведь вы мои грехи перечисляете, простите меня грешного и помолитесь обо мне...» – А батюшка отвечал: "Господь все наши грехи знает! А ты кайся, молись, люби веру православную, ходи в церковь..." И получал от батюшки духовную пользу в виде наставлений, утешений. И уходил с очищенной, просветлённой душой.

    Как-то в Казани начали строить новый дом на месте старого. Когда рушили старое строение, то строители обнаружили тщательно заделанный пакет, развернув который увидели что-то особенное, церковное. Обратились к людям верующим, оказалось, что это старинный антиминс. Строителям объяснили, что антиминс нужен для того, чтобы служить литургию, и что его раскладывают на престоле в алтаре. Когда эти строители спросили, куда отдать антиминс, то кто-то посоветовал: «Везите в Шумерлю к отцу Сергию. Он знает, что делать».
    Вот так, по Божьему Промыслу, у батюшки появилась эта святыня: старинный антиминс, освящённый в 1831 году епископом Никандром Оренбургским и Сызранским. Но батюшка Сергий никогда не нарушал канонов церкви и не служил дома Божественной Литургии. Он использовал запасные Святые Дары.

    С семидесяти лет батюшка Сергий был на покое. Жил по афонскому распорядку. Ночью он не спал, у него до самого утра горел свет. Сам он говорил: «Я каждую ночь на Афоне бываю, и каждую ночь служу там литургию. Даже когда сплю, и то вижу Афон. Ведь к чему в жизни человек прилепляется, к тому и во сне стремится. Как и в будущей жизни».
    А днём он принимал всех нуждающихся в его духовной помощи. Ему приходилось исповедывать тысячи людей. Он признавался: «Первое время после Афона в Псково-Печерском монастыре мне было очень тяжело, я плакал: какие страшные грехи делают люди. Я даже грехов таких раньше не знал». Бывало, батюшка Сергий два-три дня лежал без сил, не двигаясь, не ел и не пил. На вопросы: в чём дело? не заболел ли? – только отвечал тихонько: «Ничего, Господь всё устроит». И однажды он открыл секрет и объяснил, что происходит. Когда ему исповедывали тяжкие грехи, то он очень переживал за человека, молился за него, при этом душа его как бы спускалась в ад, он испытывал адские муки. «Всё болит», – едва молвил он.
    Батюшка никогда не пил лекарства, не принимал никаких таблеток, не делал уколов.
    За две недели до смерти на вопрос: за кого голосовать на предстоящих выборах, задумчиво сказал: "А я уже выбрал – Христа, – и загадочно улыбнулся. – Всякая власть – от Бога, она – бессознательное Его орудие. И Господь ставит её нам по нашим грехам. Вон, даже когда вождь гуннов Аттила окружил один город и хотел его уничтожить, то местный епископ вышел с плачем к нему и сказал: "Приветствую тебя, Аттила, Бич Божий, который пришёл покарать нас, грешных!" Аттила прошёл через город, не причинив никому вреда.
     А ещё – в Византии был военачальник Фока, так он свергнул царя, убил его и всю его семью и привёл страну в бедственное состояние. Один святой отшельник молился Богу: "Почему Ты, Господи, допустил к власти такого тирана?" И получил ответ: "Потому что Я искал человека хуже Фоки, чтобы наказать этот грешный народ, но не смог найти". А вы молитесь и делайте то, что Господь повелел: отдавайте кесарю – кесарево, а Богу – Богово".
    И вот, 15 ноября 2007 года у него была посетительница с ребёнком. Поговорив с ней он встал, подошёл к столу, сел на стул и на какое-то время потерял сознание. Придя в себя, утешил присутствующих: «Ничего-ничего, скоро пройдёт». Пока его вели в свою келью в саду, он разговаривал, шутил, успокаивал сопровождавших. Вызвали участкового врача, она признала инсульт. Болезнь прогрессировала и через два дня – 17 ноября 2007 года – батюшки не стало…
    Ушёл от нас замечательный человек, но его советы и утешения останутся в жизни каждого, кто встречался с батюшкой.

           С БАТЮШКОЙ СЕРГИЕМ

    Одна бабушка из дальнего села рассказывала. Она каждый день читала «Канон всем Святым» в течение многих лет. И вот, во время Великого Поста местный молодой священник сказал ей, что в Великий Пост нельзя читать этот канон. Бабушка огорчилась и перестала его читать. Ей стало очень плохо, болела душа, сердце, напало на неё уныние, накатывались слёзы, в общем духовно она заболела. И вот, однажды ночью она видит сон: явился ей отец Сергий, схиигумен, святогорец, афонец, и говорит: «Ты почему перестала читать Канон всем Святым? Читай, как раньше и будешь здорова». И всё у неё исправилось. Батюшка был тогда ещё живой.

    В церковь, когда она ещё строилась, для хозяйственных и требных нужд купили новую автомашину «Волгу». Однажды поехали в Чебоксары, по пути заехали на бензозаправку. Все вышли из машины и пошли прогуляться. Минут через пять подходят, водитель всё возится с крышкой бензобака – не может открыть замок. Опять отошли, снова подходят – та же самая история. Пошли погулять в третий раз, а отец Сергий подошёл к водителю и говорит: «Старец Божий, дай, я попробую». Перекрестил крышку бензобака, взял ключ и лёгким движением руки открыл замок. Все в этом увидели благословение Божие и с радостью поехали дальше, уверившись в том, что по батюшкиным молитвам Господь всегда поможет.

    Один молодой мужчина рассказывал. У него случился конфликт со знакомым, тот его обманул, обокрал его фирму, оставил ни с чем. И этот рассказчик, конечно, сильно переживал, злился, не мог никак вернуть своё, придумывал всякие методы воздействия на обидчика и дошёл до такого состояния, что захотел его убить. И вдруг видит сон: будто бы собирается и идёт на дело, т.е. пошёл убивать. Идёт по дорожке злой, готовый уже совершить это дело. Вдруг видит – навстречу отец Сергий, загородил дорогу и говорит: «Ты что задумал? А ну, вернись домой и выбрось всё это зло из головы. В тюрьму захотел?!»
    Проснулся он в холодном поту и обрадовался вразумляющему видению. Это тоже было, когда батюшка служил.

    Учитель из сельской школы Геннадий часто приезжал к батюшке, исповедовался, причащался, советовался. У него должен был состояться открытый урок по информатике, новому предмету для него, с приездом проверяющих из РОНО, что вызывало страх. Он просил батюшку помолиться, чтобы урок прошёл гладко. Проходит время, приезжает он к батюшке снова, и на вопрос: ну, как урок? – отвечает, смеясь: «А никто не пришёл из проверяющих! Кто заболел, кто занят был, кому-то некогда – и урок прошёл спокойно».

    Александр, послушник Дальних Пещер в Киеве, рассказывал. По Пещерам бродила женщина, которая никак не могла вернуться домой в Латвию – не было денег. И однажды Александр исполнял послушание дворника: чистил территорию. И вдруг видит, что из Пещер выходят два схимника. Один из них святой преподобный Илларион, основатель Пещер, к которому пришли святые Антоний и Феодосий, а другой – схиигумен Сергий, тогда ещё живой, живущий в Шумерле. И говорят: «Не беспокойся, будет машина через неделю». И точно, через неделю прибыл дальнобойщик на КамАЗе, ехавший через Шумерлю из Сибири в Ригу, который её и забрал.

    Одна женщина захотела уйти в монастырь и стать монахиней, чтобы постоянно пребывать в молитве. Она жаловалась батюшке, что вокруг неё одни неверующие люди, которые мешают сосредоточиться на молитве, мол, у них на уме одно материальное, суетное, пустое, все стараются ей напакостить, и просила благословения уехать в женский монастырь. Жила же она одна в своём доме. В огороде у неё росли высокие шелковистые травы, красивые дикие цветы, яблони, вишни, сливы. Благоухание. Птички поют. «Я ничего не сажала, – хвалилась она, – всё это насадил Сам Бог. Нам нужно только молиться, а Господь, что нужно, взрастит. Вот только соседи плохие: то шумят, то мусор начнут сжигать на своём участке, то навоз разбросают – всю благодать Святого Духа разгоняют. Бога знать не хотят, в головах у них пустота». Батюшка же отвечал, что раз они пустота, то и живи в своём доме, как в пустыне, знай, молись, никуда не ходи, кроме как в церковь, ни с кем не разговаривай. А в монастыре ведь нужно много трудиться, и помолиться будет некогда». И привёл в заключение пословицу: «Молиться самим – тут и будет Иерусалим». Но посетовав, что батюшка её не понимает, эта женщина собралась и уехала в монастырь. Вскоре приезжает и возмущается: «Я поехала, чтобы послужить Богу в монастыре молитвой, а меня сразу отправили на кухню – чистить рыбу!» Батюшка улыбается и толкует: «В древности Христа изображали в виде рыбы, по-гречески «ихтИос», поэтому и каждый христианин в этой жизни тоже как рыба – кроткий, безгласный. Море сверху штормит, а они живут себе в глубинах спокойно. Вот и апостолы рыболовы были.  Это тебя Господь научал счищать с себя греховную, мирскую чешую, чтоб приобрести смирение и молитвенный настрой. А ты не поняла».
   
 Одна женщина как-то посетовала батюшке, что в огороде всё плохо растёт, а денег на удобрения нет. Батюшка утешающе ей говорит: «А ты молись и довольствуйся тем, что Господь даёт. Всё будет хорошо!» Пришла эта женщина домой, смотрит, а сосед привёз машину торфа. В это время собрались тучи, и начался сильный ливень. И половина кучи торфа смыло на её участок, который был по уровню ниже, и торф ровно распределился по всему её участку. Ливень закончился, сосед выбежал в свой огород, увидел, что куча его торфа уплыла к соседке, посмотрел-посмотрел, махнул рукой, заказал себе ещё машину торфа. Аэта женщина удивлялась: как это батюшка позаботился о ней.

    Любовь видела сон. Это было в 1990 году. Батюшка тогда только что по указу архиерея начал служить в Шумерле. И во сне к ней приходит знакомая и говорит: «Ты почему не идёшь в церковь? Там новый священник служит. Пойдём». И они пошли (во сне). Приходят – и вправду: на исповеди стоит о. Сергий. Любовь вроде бы подошла поближе и наблюдает за незнакомым батюшкой. Стоит толпа исповедников, и как только очередной человек подходит исповедоваться, с него на батюшку прыгают чёрные страшные жуки и цепляются за его епитрахиль. Как только набирается много жуков, батюшка идёт в алтарь, унося туда этих насекомых, а выходит без них. И так несколько раз. Любовь подходит к нему и говорит: «Батюшка, а тебе не страшно?» «Нет, ведь они мёртвые» (это грехи, которые прощаются кающемуся грешнику).

    У Вали, студентки Чебоксарского мединститута, должна была состояться свадьба. Но накануне свадьбы произошёл конфликт с родственниками жениха, и свадьба расстроилась. От переживаний она заболела и впала в отчаяние. С каждым днём становилось всё хуже, обратилась в поликлинику. При обследовании обнаружилось, что лёгкие её все затемнённые, и врачи удивлялись, как она ещё ходит. И тут к первому расстройству добавилось уже второе. Прежде, чем лечь в больницу, как настаивали врачи, знакомые посоветовали ей сходить к батюшке Сергию. Батюшка молча выслушал, задумался и говорит: «Ничего плохого у тебя, матушка, нет. Из-за уныния в тебя вошёл нечистый дух и всё затемнил. Тебе надо причащаться, пить святую воду… Господь – Он исцелит. А насчёт свадьбы – не переживай, из неё ничего хорошего не было бы». Так и получилось.
    Сама Валя теперь благодарит Бога, что вразумил её этой болезнью, привёл к вере. А семейная жизнь с этим женихом, совершенно неверующим, была бы несчастливой.
    Батюшка постоянно говорил, что уныние – грех, бесы только и ищут унывающих, отчаивающихся, пребывающих в страхе людей. Всё в руках Божиих, а души праведных – тем более. Бесы наводят на людей подозрения, сомнения, недоверие ко всем и всему, страхи за себя, близких ли, за будущее. И потому радуйтесь, что Господь с вами! Наша православная вера – вера радости. А если какие скорби Господь и попускает, то всё по нашим грехам, которые можно устранить через наши покаяние и молитву. Ведь Господь попускает зло, имея намерение само зло обратить в добро. Через скорби Бог отделяет зёрна от плевел. Все хотят с Христом прославленными быть, но быть с Ним страждущим мало кто хочет.
    Сам же батюшка был всегда радостен, жил смело, видя только Христа-Бога – Спасителя, во всём Руку Божию и ангелов Божиих. И в людях он стремился видеть только образ и подобие Божие.

    Как-то раз было соборование в храме, собралось много народу, соборовали батюшка Силуан и батюшка Сергий. Процедура эта затянулась, а пришла пора пригонять церковную корову из леса, где она паслась и заблудилась. Из рабочих никто не хочет идти – все хотят помазаться как положено – семь раз. Тут батюшка Сергий обращается к одному рабочему и говорит: «Старец, пойди, найди корову». – «Батюшка, – отвечает тот, – у меня вон язва большая на ноге, никак не проходит, еле хожу, хотелось бы помазаться все разы. Может, пройдёт». – «Ничего, ты пока будешь ходить – молись, а за послушание Господь исцелит. И мы помолимся! Главное, верь!» – уверяет батюшка. Поковылял этот рабочий в лес, нашёл корову, привёл, а соборование уже закончилось. Он переживает, конечно, что его не помазали полным числом, и каково же было удивление и его и всех остальных рабочих на следующий день, когда от язвы не осталось практически и следа.

    Рассказывает келейница батюшки: «Матушка Н., когда ещё была девочкой лет 14-ти, часто ходила в церковь и стояла чаще всего у кануна (подсвечник со множеством гнёзд для свечей, на который в храме ставятся свечи о упокоении и полагаются приношения для поминовения усопших), ставила свечи, убирала огарки и часто плакала. Мне всегда было жалко её, и я думала: почему она плачет? А батюшка Сергий как-то после службы подошёл к ней и говорит: «Не плачь, матушка, скоро он к тебе приедет». Думаю: кто он? А через какое-то время приезжает молодой человек, отслужил в армии и устроился в церкви работать шофёром. Стал молиться, помогать в алтаре. А батюшка Сергий говорит будущей матушке: «Вот он и приехал к тебе. Это твой жених!» Ему же говорит: «А это твоя матушка!» Вскоре они обвенчались. Священников в то время не хватало и его вскоре рукоположили в сан, он стал отцом А., – и теперь у них многодетная семья».
    А также было такое – это рассказывала другая женщина. Сидели как-то они с подружкой и батюшкой, который вёл с ними живой, шутливый разговор, и батюшка говорит подружке, что она, мол, скоро замуж выйдет. Подруга радостная. А эта женщина, насупившись, думает про себя: "А на меня батюшка и внимания не обращает. Видно, видит, что остаться мне старой девой. Мои другие подруги уже давно замужем, дети большие". Переживает про себя. Вдруг батюшка к ней обращается: "А ты не переживай! Скоро и к тебе жених приедет". И действительно, через несколько месяцев она знакомится с неженатым мужчиной, который долго отсутствовал в родном городе, но всё же решил вернуться на родину. И после этого они через какое-то время поженились, и теперь у них есть сын.

    Отец А., когда ещё не был священником, а работал в церкви шофёром, повёз людей на церковной машине на службу в дальнее село, где должен был служить правящий архиепископ. Батюшка Сергий тоже поехал туда. Было очень много народу, съехались со всех сторон. И в толпе находилась мать будущего отца А. Батюшка же Сергий её ни разу не видел, т.к. они жили в разных местах. Выйдя из алтаря, он подошёл к матери отца А., улыбнулся и вдруг произносит: «Матушка, твой сын тоже священником будет». Что впоследствии и сбылось.
    Ещё у того же отца А. был такой случай: у них с матушкой долго не было детей. Батюшка однажды подходит к отцу А. и заверяет: «А у тебя детей будет больше всех в Шумерле!» Так и случилось – сейчас у них девять детей.

    Одна семья пришла к батюшке взять благословение в дальнюю дорогу на своей легковой машине. Батюшка их благословил, и они уехали. После поездки опять приходят и рассказывают. Пришлось им ехать ночью, движения на дороге почти не было, и вдруг водитель слышит батюшкин голос: «Сверни на обочину – и остановись!» И так три раза. Он послушался, хотя и удивлялся – зачем? – дорога пустая. Только встали на обочине, как вдруг навстречу, слепя фарами, летит тяжёлый грузовик, гружённый брёвнами. Проскочил мимо – и они увидели, что одно бревно развернуло чуть ли не поперёк кузова: конец бревна выступает на встречную полосу, опустившись почти к дорожному полотну. Если бы легковая машина двигалась по трассе, то этим бревном разнесло бы её в щепки. Вот так, по благословению, все остались живы.

    Две девушки из Чебоксар завербовались на сезон работать в Америку. Приехали, стали работать, а предыдущая группа собралась уезжать, и два парня из уезжающей группы попросили их получить деньги в банке на предъявителя, которые якобы они не успели из-за занятости получить, а потом привезти в Россию. Когда девушки явились в банк и предъявили чек, оказалось, что он фальшивый. Их сразу арестовали и отправили в тюрьму. Адвокат, которого им дали, объяснил, что за такие дела в Америке дают 10-15 лет тюрьмы, и за защиту назначил плату в 10 тысяч долларов.
    Девушки были в отчаянии, однако им удалось связаться с родителями, которые стали думать, как помочь дочерям. Тётя одной из них часто бывала у батюшки Сергия и посоветовала съездить к нему. Батюшка сказал: «Денег не посылайте – вас обманут. Надо молиться, читать акафисты Божией Матери и Николаю Угоднику – они всё устроят! Я тоже буду молиться».
    И действительно, всё чудесным образом устроилось. Продержав недолгое время в тюрьме, разобравшись, девушек отпустили. Теперь их в Америку никаким сахарным калачом не заманишь. Свой чёрный хлеб намного вкуснее.

    Батюшка Сергий многим людям помогал советами в покупке, продаже домов и квартир, в поездках. Он давал советы даже в медицинских делах. К нему нередко обращались люди, которым врачи назначали операцию. И если батюшка благословлял, то человек был уверен, что операция пройдёт успешно. Хотя он нередко говорил: как поступишь, доверившись Богу, с молитвой, то и будет хорошо – Господь поведёт верной дорогой, пусть и не всегда приятной. А вообще батюшка говорил: если нужно обращаться к медицине, то и обращайтесь с молитвой. А Господь через медиков поможет.

    Одна бабушка собралась ехать делать операцию на глазах. Батюшка её не благословил, говоря: «Матушка, сейчас у тебя один глаз видит – и благодари Бога!» Она же не послушалась, приезжает после операции – слепая на оба глаза.

    В 2002 году к батюшке Сергию приехал человек из одной деревни Нижегородской области, с больной ногой. Еле передвигается, бинты в крови, говорит – гангрена, через два дня назначили операцию – ногу отрезать. И просит батюшку – постриги в монахи. «Если умру, то хотя бы монахом», – заключил он. Батюшка согласился и совершил постриг Михаила в монашество. Затем вызвали такси и отвезли Михаила на автостанцию, где посадили в автобус. После этого целый месяц от него не было вестей. Были всякие мысли.
    И вот, через месяц от Михаила приходит письмо, что он живёт в мужском монастыре Нижнего Новгорода, а нога зажила – буквально через два дня рана затянулась. Надо ещё сказать, что батюшка помазал ногу поверх окровавленных бинтов освящённым маслом (соборным).
    В это же время у матери Михаила в деревне пропал весь скот: украли курей, телёнка – всю живность. Тогда он написал письмо батюшке с просьбой о молитве, и через некоторое время основную часть похищенного вернули.

    Было также, что у одного рабочего церкви пропала зарплата, он стал подозревать в воровстве другого рабочего, кричать на него, ругаться, требовать вернуть деньги, а тот не сознавался. В это время из храма вышел батюшка Сергий. Рабочий с негодованием стал рассказывать эту историю. А батюшка ему в ответ притчу: «У одного человека пропали деньги, он стал подозревать одного… другого… третьего... так, что заболел и с горя умер. Схватили его бесы и потащил в ад. Вскричал этот человек: «За что, Господи?» – и видит вдалеке Христа, а в руках у него похищенные деньги. Христос отвечает: «А за то, что всех подозревал и осуждал». Тогда этот человек воскликнул: «Господи! Всё это твоё, моего ничего нет! Ты дал, ты – взял!» В этот момент отступили от него бесы, и он воскрес. И после этого никого не осуждал, а старался чаще подавать милостыню. Ты же помолись и скажи: «Господи, прими эти деньги на помин родителей и сродников!» И не переживай! Когда у нас что-то пропадает, а мы со смирением принимаем это, то Господь принимает эту пропажу как праведную милостыню. Милостивый человек удостаивается особенной благодати — блаженства, которая и грехи может изгладить, и избавить от суда. Мы молчим, – а она защищает. Она самое простое богоугодное дело. И тогда мы можем уповать на милость Господа. Блажени милостивии, яко тии помиловани будут».

    У одной женщины В. был брат Вячеслав, намного её моложе, но он очень тяжело болел. Батюшка Сергий много раз его причащал, освящал его квартиру, соборовал. Это продолжалось года два-три. Наконец, Вячеславу стало совсем плохо, его положили в больницу, одним словом, жизнь его подошла к концу. Тогда его сестра решила причастить брата в последний раз. Пошла в церковь, встречает батюшку Сергия и хочет договориться, чтобы батюшка на следующий день поехал с ней в больницу. Батюшка же толкует: «Нет-нет, мамка, его надо сейчас причащать». А шёл он в это время крестить в церкви ребёнка, там его люди ждали. Зашёл в алтарь, взял портфель с Дарами, вышел и говорит: «Потерпите, я скоро вернусь, тогда и окрестим. А где шофёр машины, которая у церкви стоит? Поехали больного причащать!» Вячеслав же в это время то приходил в себя, то впадал в забытье и вдруг видит батюшку, идущего в небе навстречу по облакам… Тут дверь в палату открывается и на пороге стоит отец Сергий. Вячеслав очнулся и изумился: «Батюшка, а я тебя только что видел, ты ко мне по облакам шёл!»

    Молодой человек Леонид сломал ногу и вместо того, чтобы лежать, пришёл к батюшке, опираясь на палку. Батюшка утешает его: «Ничего, Господь поможет – скоро пройдёт». Леонид говорит: «Батюшка, помажь ногу маслом». Отец Сергий опять: «Ничего-ничего, пройдёт». Леонид настаивает: «Нет, маслом помажьте ногу». Помазали – и пошёл без костыля, и через день как будто и не было никакого перелома.

    Мальчик Женя рассказал: будучи инвалидом с детства, слабослышащим, никогда не был у батюшки. Мама его как-то узнала, что есть такой благодатный священник и все вместе – отец, мать и сын – пришли к батюшке. Мать зашла первой, а Женя топчется в коридоре и никак не зайдёт. Оказывается, он услышал голос, который говорил ему: «Не ходи, не ходи туда, этот батюшка плохой». После общения же с батюшкой, он вышел радостный и успокоенный, и потом часто приходил.

    На сороковой день после кончины батюшки Силуана (между прочим, какою смертью ему умереть, предсказал один старец ещё на Афоне, говоря, что до 50-ти лет он не доживёт, что и произошло на 49 году жизни, и батюшка Силуан всегда был к ней готов) приехала его племянница и пришла к батюшке Сергию поговорить о жизни. Во время разговора она то и дело чесалась. Руки её были в коросте, из трещин проступала кровь. Батюшка поинтересовался: «Матушка, что с тобой?» – «Да вот, врачи не могут помочь, лечусь – и всё бесполезно. Говорят – псориаз». – «Ничего, всё пройдёт. А ты причащайся, смазывай освящённым маслом больные места, пей святую воду, молись Богу. Господь всё и устроит. И я тоже помолюсь». Потом причастил её Запасными дарами, и она уехала. Впоследствии оказалось, что болезнь прошла.

    Андрей из Канаша рассказывал, что однажды, когда ещё был неверующим, шёл по вечерней улице и на него напали хулиганы. Ударили ножом прямо в сердце. Когда его привезли в больницу, врач кратко констатировал: «С такой раной не живут!» Но операцию, по настоянию родственников, всё же провёл. Положили Андрея в реанимацию в бессознательном состоянии. На следующее утро врач, увидев, что больной пришёл в себя, очень удивился: «А я думал, что ты уже умер. Да и зашивал я через пень-колоду, не надеясь, что выживешь». И тут Андрей рассказал врачу, что ночью к нему явился какой-то священник благообразного вида и перекрестил со словами: «Ничего, будешь жить». После выздоровления, через какое-то время, друзья предложили ему съездить в Шумерлю к батюшке Сергию. И при встрече он узнал в батюшке Сергии этого священника, который благословлял его в реанимации.

    Мальчик А. родился с дефектом уха, у него была деформирована ушная раковина и этим ухом он слышал плоховато. Родители беспокоились, что дефект заметен. Как-то нехорошо это будет выглядеть в юношеском возрасте и стали подумывать об операции. Из Шумерли их направили в Москву. Перед поездкой родители пришли с мальчиком к батюшке Сергию получить благословение. Но он не благословил: «Не надо делать операцию. Хуже будет, нарушат слух и в голове могут что-нибудь повредить». Но они всё же поехали. Там мальчику назначили время операции. И вот за день до неё они сидят в коридоре больницы. Мимо проходил молодой врач и остановился около них. Стал расспрашивать и вдруг советует: «Бегите отсюда без оглядки как можно скорее, пока живы. После этих операций в реанимации нет свободного места, все попадают туда». Они уехали и благодарят Бога и батюшку Сергия. Сейчас А. учится в медицинском институте, скоро станет врачом, надеемся, что хорошим.

    Мальчику Мише врачи назначили операцию по удалению одного лёгкого и направили его из Шумерли в Чебоксары. Перед отъездом родители привели Мишу к батюшке Сергию, он выслушал и сказал, что операцию делать не надо и никуда ехать не стоит. Но родители всё же повезли сына в Чебоксары, т.к. туда приехал профессор из Москвы, которого вызвали делать эту операцию. Профессор решил, что не лишним будет сделать ещё раз кое-какие анализы перед таким ответственным хирургическим вмешательством. По результатам новых анализов выходило, что ничего страшного у мальчика в лёгких нет, и профессор вынес своё решение: «Я считаю, что операцию делать не надо». Диагнозы батюшки и профессора медицины совпали.

    Мать келейницы батюшки позвонила из Казахстана, где она жила, и сказала, что серьёзно больна, а священник не может к ней приехать, чтобы причастить, из-за отсутствия бензина. А это было в 1994 году, когда везде царила разруха. Батюшка сразу сказал: «А ты привези мамку к нам. Пускай тут поживёт, я её буду причащать». Так и было сделано. Приехала мать. Первое время ходила в церковь каждый день, а когда уже не могла, то батюшка причащал её ежедневно на дому. Он очень любил разговаривать с нею, говоря: «Всё же как интересно беседовать со старым, опытным человеком». Через три месяца, в один из дней, батюшка причастил её и через час она тихо и мирно скончалась. Батюшка утешил: «Когда человек умирает в день причастия, душа его без мытарств попадает в райские места. А мы будем молиться и поминать её в церкви, и она за нас помолится. Мы поминаем – и нас помянут».
    Ещё при жизни батюшка говорил келейнице Руфине: "Когда я умру, и ты готовься к смерти. Тебе трёх лет жизни на подготовку хватит". Так и получилось: через три года матушка Руфина умерла.

    Молодой человек из Канашского района рассказал, что его несколько раз приглашали поехать к батюшке Сергию те люди, которые раньше часто общались с ним. А он, наслушавшись лживых измышлений, которых было предостаточно, всегда отказывался: «Кто он такой, чтобы к нему ездить?» Но его продолжали звать, и однажды он решил: «Ну-ка, поеду я один и во всём разберусь». Приехал в Шумерлю, идёт по проулку, завернул в переулок, где живёт батюшка и вдруг остолбенел – из ворот выбежал батюшка Сергий, маленький, худенький, просто одетый и своим мягким, певучим голоском кричит к нему навстречу: «Разбирайся-разбирайся, только не бей меня, не бей меня!» молодой человек потерял дар речи от изумления. Потом батюшка завёл его в сарай, где летом часто проводил время в прохладе. Тут у него был большой стол, скамейки, кровать и везде иконы. Батюшка завёл с молодым человеком разговоры притчами, в которых тот узнавал себя, свою безбожную греховную жизнь, и эта беседа так подействовала на него, что он впоследствии завязал со всеми греховными привычками и стал ходить в церковь.

    Один москвич, родом из Шумерли, где у него осталось много родственников, когда приезжал к ним, посещал батюшку Сергия, получал наставления, утешения, благословения, духовную пользу через беседы. Батюшка всегда радостно встречал и говорил, что постоянно молится о нём. Как-то в Москве у него были жизненные трудности, которые, казалось, нелегко было преодолеть. Спит он однажды и в сонном видении видит себя в каком-то помещении, поперёк затянутом паутиной – и выхода не видно. Вдруг с другой стороны появляется батюшка, и крестообразным движением руки рвёт паутину, говоря: «Вот и всё! Это всего лишь паутина». Проснувшись с лёгкой душой и поверив, что все эти трудностей преодолимы и не стоит ни о чём расстраиваться, уповать лишь на Господа, он потом и не заметил, как все сети проблем и вправду разорвались, будто паутина.
    И ещё много у него было чудес с батюшкой.
    Как-то его дочь с племянницей, которая приехала к ним, пошли гулять. Время уже около десяти вечера, а их всё нет. Позвонил он им по телефону, дочка отвечает: «Скоро будем!» И всё их нет и нет. Опять позвонил. Опять тот же ответ. Время около одиннадцати. Опять позвонил. Опять тот же ответ: «Скоро будем!», а в телефоне слышны ещё голоса компании.
    Ну, думает, сейчас они придут, каждой назначу по пятьдесят поклонов за обман (а он наказывал дочь назначением поклонов: хочет назначить 50 поклонов, да подумает: а вдруг ей будет тяжело сделать их и не сделает, а за непослушание Бог её накажет, потому лучше сделать самому, а самому 50 поклонов делать многовато. Может – 10? Нет, лучше один. Это я всегда смогу). Начал молиться: «Батюшка Сергий, вот какие девчонки непослушные, придётся наказать их поклонами!» И подумал: а что бы батюшка посоветовал в таком случае? Представляет батюшку, а он улыбающийся, с хитринкой в глазах. И вдруг почему-то тот поднимает указательный палец вверх и говорит: «А я их подниму!»
    И думает он: «А может, не нужно назначать поклоны, раз батюшка их поднимает?» Тогда решил возложить всё на батюшку: «Ну тогда сам накажи их, раз за них заступаешься», – молится он. И тут дверь вдруг открывается и девчонки еле вваливаются в квартиру, запыхавшиеся, красные. Он говорит им: «Что вы какие? Батюшка Сергий вас наказал?» Они, едва шевеля языками, отвечают: «Да, Бог нас наказал и батюшка Сергий. Все четыре лифта в доме сломались, и нам пришлось на наш шестнадцатый этаж по лестнице пешком подниматься! Пока поднимались, всё молились, каялись!»
    И тогда дошло до него, почему батюшка сказал: «А я их подниму!»
    Было у него ещё и такое.
    «Как-то нужно было перегнать старый легковой автомобиль. Друг попросил – оттащить в Чувашию из Москвы на запчасти.
    Осень, сырость, вечер, холод, электричества нет, стеклоочистителей нет, двигатель не работает, а тормоза, без работающего двигателя тоже почти не работают. Сунул два маленьких фонарика вместо лампочек в корпуса задних габаритных фонарей. Друг на грузовой «Газели», я – на гибкой сцепке сзади.
    Тронулись, хотя я понимаю, что только тронутый умом может так ехать. Но друг уговорил: кроме тебя, говорит, надеяться не на кого, а тебе Бог всегда помогает, он твои молитвы слышит, поэтому я с тобой ехать не боюсь. А раз я не боюсь – и ты не бойся, доедем: Бог тебе поможет! Ты только не забывай молиться!
    Едем. Я молюсь батюшке Сергию. Скорость под восемьдесят – это то ли друг за рулём засыпает, то ли он в темноте да тепле, задрёмывая, скорости не чует. Слышу – то одно у меня под машиной что-то отвалится, и с металлическим звоном скачет вслед, отставая, по асфальту, и затихает вдалеке, – то другое, то замок руля заклинило и машину потянуло вправо на обочину – в кювет. Слава Богу, тут началось плавное ответвление дороги, да и зад машины друга потянуло в сторону и он остановился. Выскочил друг, ругается: ты куда на боковую дорогу едешь? Твоё дело – ехать за мной! Говорю:
    – Руль заклинило.
    – Да не может такого быть! Машина нормальная была! Это когда-то она была битая, но я купил, починил, ещё пять лет ездил. И десять лет вот верой-правдой во дворе стояла. Что с ней могло случиться?
    Но поехал всё же помедленней. А я всё молюсь батюшке Сергию и Божией Матери.
И всё же на трассе попался светофор, который включил красный свет прямо перед нами. Друг начал тормозить, я тоже, но всё равно залетел под его кузов. Капот помял, но это ерунда: всё равно машина на запчасти. Поехали дальше. Друг забылся, что надо плавно трогаться, дёрнулся с рывка, трос и оборвался. Друг уехал, только задние огни я и видел, да искры от волочащегося по асфальту троса. Схватился я за телефон, что друг оставил на всякий случай, да как включать – не знаю. Тогда только мобильные телефоны пошли, а я его ещё не завёл. И друг-то в спешке забыл объяснить, что да как. Просидел я в машине около часу, молюсь, замёрз, смотрю – друг возвращается, опять ругается: почему не звонил? Говорю: «Не знаю – как». – «Ну и дярёвня!» – недоумевает друг.
    Перецепили трос, едем дальше. Уже глубокая осенняя ночь. Начался дождь. Из-под колёс буксирующей машины летит грязь. Я еду, одной рукой держу руль, другой – щётку стеклоочистителя, вытянув руку в открытое окно и протирая забрызгивающееся стекло. А меня холодный ветер, холодный дождь бодрят и всё усерднее молиться заставляют к Божией Матери и к своему духовнику, иеросхимонаху Сергию: «Матерь Божья, батюшка Сергий, помогите доехать до места, а там пусть машина хоть развалится!»
    Никогда я не молился так непрестанно и напряжённо около 12 часов. Когда же доехали до места, я хотел открыть заклинивший капот багажника, куда положил кое-какие вещи, посильнее навалился на него и зад машины упал на землю. Все удивлялись – как же доехали?..»
    Ещё у него было.
    «Работал с одним человеком, верующим, постоянно посещающим храм, показал ему фото батюшки, мол, родом из Татарии, откуда и твоя жена. Когда он узнал, что из деревни Хвостово, то удивился: его жена тоже была оттуда. А потом говорит: «То-то я смотрю ладони такие знакомые! В той деревне у всех они похожие». Я говорю, что в молитвах с батюшкой постоянно общаюсь, и он помогает мне во всех делах.
    А этот человек тогда собирался увольняться с работы из-за трений с начальством. Я уговариваю не увольняться, работать, ведь не гонят. Он и говорит мне: «А можешь ты помолиться батюшке? Может, что посоветует?». Я помолился отцу Сергию вечером и ночью снится сон: с этим другом мы приходим к батюшке. Я говорю: «Батюшка, вот друг собирается увольняться. Как ему быть?» Батюшка улыбается: «А мне с Богом везде хорошо!» Друг возражает: «И в тюрьме хорошо?» Батюшка опять: «И в тюрьме!» Друг негодует: «Да таким только в психбольнице место!» А батюшка так мягко и утешительно: «А с Богом и молитвой всегда хорошо! Даже в аду».
    Рассказал на следующий день это видение товарищу, а он: «Да ты всё выдумываешь! Я не мог такого сказать! Я человек верующий! Никого не обижаю, молюсь, все посты соблюдаю, постоянно жертвую на храм. Но терпеть несправедливые слова и обиды в свой адрес не намерен! Не позволю унижать своё человеческое достоинство!» Хоть и говорил я ему, что слова "достоинство" и "стоимость" одного корня, близкие по значению, означающие "закреплённость, неподвижность", говорил, что "человеческое" без Бога присутствует и в "числе зверя", что в "стоимости" и "числе" присутствует какой-то материалистический расчёт, что батюшка Сергий достойность видел только в живой молитве к Божией Матери: "Достойно есть...", ведь Она нас вымаливает – в этом наш расчёт, но он отказывался внимать подобным доводам.
    И уволился он, обидевшись на всех, наслушался раскольников, примкнул к непоминающим Патриарха и в Церковь перестал ходить, причащаться, обвиняя её в соглашении с властями, олигархами, предпочитая слушать таких, как иеросхимонах Сергий Романов, из Екатеринбургской епархии, впоследствии отлучённого от Церкви, видя во всём глобальный заговор, «цифровое рабство», засилье местных буржуев, которые жируют и ещё посмеиваются над трудящимися. Хоть и говорил я ему, чтоб не соблазнялся лживым счастьем нечестивых людей, что и при буржуях можно спастись, а первые христиане вообще крестились только тогда, когда были готовы ради Христа погибнуть в пасти хищников на арене цирков во времена гонений, а не как сейчас – по традиции, или из суеверных побуждений, что и в недавние самые безбожные времена христиане спасались, когда верующих сажали в лагеря, расстреливали, когда столько новомучеников спаслось, и все они теперь молятся за нас, и благодаря им, их молитвам, Россия воскресла, но он и слушать такое не захотел, предпочитая сидеть дома и копить ненависть ко всему падшему миру...
    И батюшка Сергий постоянно говорил: «Доверяйте Богу! На всё воля Божия! Говорите: не моя да будет воля, но Твоя, Господи! Не завидуйте никому. Не требуйте от других какой-то справедливости и уважения к себе. Самый несправедливый – Бог! По Его справедливости мы все достойны адских мук. Но Он милосерден, прощает нам наши грехи. По своей несправедливости, но милости, Он и разбойника спас, который сказал: "Достойно приемлю по грехам своим". Вон и некоему из народа, требующему, чтоб Христос по-человечески справедливо разделил наследство с братом своим, сказал: «Кто поставил Меня судить или делить вас?..» И ещё: «Смотрите, берегитесь любостяжания, ибо жизнь человека не зависит от изобилия его имения». И если будем говорить: «Достойно приемлю по грехам своим все свои неустроения в этой жизни, то и окажемся в раю».
    И тут мне вспомнился ещё сон. Умер друг. Я за него стал молиться. И вот как-то снится: попал в глухое подземелье. Иду и захожу в одну из мрачных комнат. Друг же, хотя и был верующим, ходил в церковь, но много пил, и в этом состоянии умер.
    Захожу я в эту комнату, а там невыносимый смрад, на полу грязь, сырость, нечистоты, как в скотном помещении, где никогда не убирались. И валяется в алкогольном забвении в этих нечистотах как попало множество народу. Смотрю, и друг там мертвецки пьяный лежит. Подхожу, пытаюсь его поднять, говорю: «Ты же в аду находишься! Вставай, пойдём отсюда!» А он только мычит что-то нечленораздельное. Наконец, усадил его, взываю: «Давай вставай, уйдём отсюда!» А он только еле пробурчал: «А мне и здесь хорошо», – и опять свалился.
    Воистину уж, кому где хорошо!»
    А ещё до своей смерти этот пьющий друг рассказывал, что из-за пьянства у него стали болеть ноги, распухли и он еле ходил. В семье постоянные скандалы. Решил поехать в Дивеево, искупаться в источнике святого Серафима Саровского – может, поможет. Приехал. Перед тем, как окунуться, горячо обратился: «Отче Серафиме, батюшка Сергий, помолитесь обо мне, чтоб Господь исцелил ноги. Исправлюсь, пить брошу, в церковь чаще буду ходить, только помогите!» Еле-еле с молитвой опустился в ледяную воду, окунулся с молитвой три раза, быстро выскочил, стал обтираться. И тут заметил: опухоль ног исчезла! И двигаться-то стало легче! Обрадовался он такому чудесному исцелению. Возвращаясь домой, всю дорогу благодарил Бога, а также святого Серафима Саровского и батюшку Сергия за чудо исцеления! Приехал домой, на радости купил водки, чтоб отметить такую радость. Напился. Утром просыпается, голова трещит – надо идти в магазин, похмеляться. Тем более, ноги выздоровели. Опустил ноги, а они – распухшие, больные, еле держат. Тут осознал он, что Господь наказал его за то, что не сдержал своего зарока не пить. Но было уже поздно. И сожалел он о своём положении, горько сетуя: «Я что, не понимаю, что грешу пьянками? Да у меня душа из-за этого болит, плачет! – И добавлял, – оттого и пью».
    Что ж, остаётся только надеяться на молитву Церкви и милосердие Божие.

    Командировали как-то С. от церкви в Москву за православной литературой. Взял он благословение у батюшки Сергия, дали ему приличную сумму денег, и С. отправился на вокзал, покупать билет. Возвращается в храм – довольный: билет купил, повезло, место хорошее – не боковое и не у тамбура. На душе радостно – ему доверили такое значительное дело! Вот и денег в кармане целая пачка, шутит про себя, мыслями и настроением уже в Москве – покупает литературу. Решил через какое-то время пересчитать деньги. Сунулся в карман – а денег-то и нет… Перерыл все карманные закоулки, все складки – ничего нет. Бросился к отцу Сергию, чуть не плачет: «Батюшка, что делать? Все деньги потерял!» А батюшка утешает: «Ну ничего. А ты помолись и ступай с молитвой опять на вокзал той же дорогой. Господь всё и устроит». – «Батюшка, как устроит? – вскричал С. – Прошло уже 4 часа, как я пришёл. Разве сейчас их найдёшь? Кто-то давно подобрал, я же по людным местам ходил, через весь город. Находился, устал, и ноги уже от отчаяния не идут…» Слёзы ему глаза застилают. Но батюшка твёрдо благословил его идти, обещая тоже молиться о нахождении денег.
    Идёт С. тем же путём, которым шёл, на вокзал. Идёт и всё твердит: «Господи, прости меня грешного! Помоги!» Доходит до центральной площади, где с постамента пламенный оратор Владимир Ильич на всех глядит с вытянутой рукой, взывая к бдительности, переходит пешеходный переход и видит: у бордюра, на противоположной стороне дороги, его газетный свёрток с деньгами лежит. Бросился он к пакету, а в это время около пакета остановился мотоциклист, тоже их увидел, стал слезать с мотоцикла. С. подбежал первый, схватил деньги: «Это мои, я их потерял!»
    Мотоциклисту ничего не оставалось, как ехать дальше.
    И после этого С. постоянно говорил о батюшке: «Как он мне помог, секунда – и денег бы не было! А ведь пролежали больше четырёх часов, столько народу мимо прошло, и никто не обратил внимания. Это батюшка их молитвой скрыл!»

    Один человек собрался ехать в дальний строящийся монастырь помолиться, пообщаться с батюшкой, поднимающим эту обитель. И пришёл он к отцу Сергию за благословением на поездку. Батюшка благословил, а потом даёт сумочку с яблоками, чтобы передал в монастырь. А яблоки были не очень хорошие, падалица, с земли собранные. Этот человек подумал: «И зачем такие плохие яблоки посылать? Даже неудобно такие везти гостинцы». Но за послушание всё же отвёз и передал их настоятелю монастыря. Тот с радостью принял посылочку и немного позже посылает своих послушников: «Поезжайте в Чувашию, привезите оттуда яблок». К тому времени яблоки поспели и был очень большой урожай на них. Привезли несколько мешков, наварили яблочного варенья, компотов на весь год. Та местность расположена несколько севернее, потому фрукты там плохо растут.

    У одной женщины, которая часто приходила к батюшке Сергию, через три недели после его смерти произошёл такой случай. Она имела любимую кошечку, которая была уже старая и во время последних родов принесла двух котят – одного мёртвого, а второй прожил неделю и тоже умер. После этого у кошечки раздулся живот, так, что он волочился по полу. Это продолжалось три недели. Хозяйка очень беспокоилась за неё и отнесла в ветлечебницу, но там ничем не помогли. Уже не зная, что делать, хозяйка подошла к большой батюшкиной фотографии, которую ей подарили, и взмолилась: «Батюшка Сергий, помоги! Посмотри, как кошечка страдает, живот раздуло, трудно даже ходить ей. Помоги!» На следующий день, проснувшись, она пошла в другую комнату и видит, что на кровати лежит кошечка, абсолютно здоровая, живот нормальных размеров, а рядом лежит хорошенький котёнок и ни капли крови.

    Надо сказать, у отца Сергия дома всегда жило много кошек, бывало, их количество доходило до 18. Когда батюшка был уже больной, узнав, что на автобусной остановке живёт уже две недели брошенный котик, попросил келейницу: «Матушка, принеси этого котика домой к нам». Хотя к тому времени в доме было уже четыре кошки и девять котов разных пород.

    В книге «Афонские рассказы» Александра Дворкина, автор посвятил два рассказа своим встречам с отцом Сергием, который в то время жил на Афоне и был иеросхимонахом. Это было в 1981 году. В то время батюшке было 53 года. Автор описывает такой случай.
    «Когда я уезжал с Афона, то зашёл к отцу Сергию попрощаться. Батюшка говорит: «Ты зачем уезжаешь? Останься ещё дня на четыре». Я ответил, что очень хотел бы остаться, но не могу, т. к. пропадёт билет… Но отец Сергий со странной настойчивостью снова и снова повторял про четыре дня, на которые я должен остаться. И я уехал. В Салониках сел в ночной автобус и приехал в афинский аэропорт, подбегаю к регистрационной стойке и вижу: висит объявление о том, что объявлена забастовка авиадиспетчеров и все полёты на четыре дня отменены… Так что четыре дня я сидел в Афинах – пыльном, душном, жарком городе – и думал о своих грехах».
    Так же один рассказ у него посвящён и отцу Силуану.

    Однажды в церковь пришёл мужчина, по внешнему виду которого можно было определить, что он занимает довольно высокое положение в обществе, и обратился к батюшке со своим горем. Два месяца назад у него умер сын-подросток и теперь каждую ночь отец видит его во сне: будто мальчик находится в тёмном сарае, в котором только одно маленькое оконце с решёткой, и он протягивает ручонки через эту решётку и кричит, плачет: «Папа, возьми меня отсюда!» – и так каждую ночь. Отец извёлся весь, не может нормально спать, сам уже на краю нервного срыва.
    Батюшка сразу понял в чём дело и спрашивает: «Вы его отпевали? Он крещёный?» Оказалось – не крещёный и, естественно, не отпетый, т.к. отец и мать были неверующими и считали, что в церковь ходят только тёмные, неграмотные, бездельные старушки.
    Отец просит батюшку: «Сделайте что-нибудь! Я не пожалею денег, ничего не пожалею, только освободите моего сына!»
    Пришлось батюшке долго объяснять, что сын его в руках Божьих, и мы на земле не можем ничто уже изменить, разве – молиться за него дома, но для этого нужно самим прийти к вере, покаяться в безверии, грехах, окреститься, ходить в церковь и верить, что нужно будет – Господь и из мертвых воскресит, как верил Авраам, когда вёл на заклание своего сына Исаака. А в церкви некрещёных, инославных, самоубийц – не поминают. Верить же нужно без сомнения, ведь вера – это полное доверие к Богу, к Его Промыслу. Человеку кажется, что вокруг царит зло, но верующий в Бога во всём видит Руку Божию и всё принимает с радостью, как говорил Иов Многострадальный: "Неужели доброе мы будем принимать от Бога, а злого не будем принимать?" Если же кого обвинять во зле, то это значит хулить Самого Бога, не желая видеть Его Руку, ведь в этом проявлении зла Его попущение, входящее в Его Промысел. Ведь Бог попускает зло, чтобы явить большее благо. И продолжил о вере: «Как-то приезжал на Афон один монах. Ему показывают монастыри, святыни, чудотворные иконы. Он слушал-слушал и говорит с иронией: «У вас тут всё-ё-ё чудотворное. И эта икона тоже чудотворная?» – и показывает пальцем на очередную икону. В этот момент его палец притянулся к иконе и прилип. Пришлось служить молебен, а потом всё равно отрезать кончик пальца, так, что до сих пор кожа осталась на иконе. Я сам видел след».

    Когда-то один человек заболел, стал заходить к одной старой верующей бабушке, к которой, бывало, приходили больные люди. А церковь в то время в Шумерле только начали строить, и люди о вере почти ничего не знали. Бабушка молилась, говорила, что нужно прийти к вере, ходить в храм Божий, причащаться – по вере Господь и исцелит. Этот человек стал чувствовать себя лучше и постепенно задумался о Боге, стал читать религиозную литературу. Тут и храм почти построили – стал захаживать в него. Некоторые же бабки начинали шуметь: «Мы видели, как ты к колдунам ходишь и сам колдун, уходи отсюда!»
    Как-то пришёл он на вечернюю службу в храм, народу почти никого: человека два-три, встал в сторонке и слушает, как клирос, как ему показалось, ангельскими голосами поёт. Даже на большой иконе Серафим Саровский со своим топориком будто застыл, умиляясь пению. Вдруг из алтаря выходит какой-то седенький худенький батюшка, лицо белое – аж светится. «Наверное, солнца никогда не видит, не загорает, только в келье своей сидит да молится, – подумал он. – Даже лицо сияет, как солнце». Потом ему показалось, что батюшка выпивши. Подумалось: а как же он в таком виде служит? А перед этим довелось прочитать поучения святых отцов о том, что первое, что согрешило, были зрение и слух: Адам и Ева увидели змия, услышали его лживые речи и вследствие этого согрешили. Поэтому никогда нельзя доверять ни своим глазам, ни ушам. Ибо враг по нашим грехам легко искажает в нас восприятие мира. Нужно молиться и каяться за то, что веришь бесовским наваждениям и вследствие этого осуждаешь других.
    Вспомнив эти слова, этот человек уткнулся взором в пол и стал покаянно молиться: «Прости меня, Господи! Это я упиваюсь своими познаниями, правильностью, что я хороший, могу легко определять, что за человек передо мной. Это лукавый искусил меня через мои органы чувств. На самом деле – это я опьянён гордыней и самомнением, а батюшкин образ в моих глазах очернён врагом по моим грехам... Господи, прости меня, грешного…»
    Вдруг чувствует – кто-то тихонько похлопывает его по плечу. Смотрит, а это тот священник – совершенно, оказывается, трезвый, стоит и так ласково говорит: «Не бойся: ни тебя, ни меня из церкви не выгонят», – а от самого идёт благоухание, как от мира – церковного благовонного масла. Вот как легко увидеть то, чего нет на самом деле. Как оказалось, это был отец Сергий, который впоследствии стал его духовным отцом.
     Потом уже он увидел, как враг искажает восприятие человека по его грехам: отец Пиор из этой церкви, как-то во время поста, говорил с жаром проповедь о том, что первым революционером был сатана, провозгласивший перед ангелами лозунги "свобода, братство, равенство": все свободны от Бога и друг от друга, никакого гнёта обязанностей; все братья – никто никого не создавал, никто никого не должен воспитывать и питать; все равны: Бог, ангелы, архангелы – никакой иерархии! Голова пусть будет сама по себе, руки – сами по себе, и ноги – тоже. Вот люди верующие сейчас постятся, молятся, причащаются, а у неверующих – на уме только пляски и песни...
     После службы выходит этот человек с товарищем, который в первый раз зашёл на службу, из храма, и товарищ говорит: а чего это батюшка на проповеди матерился? – Как матерился? – Да он сказал, что у неверующих на уме только блудные (здесь, конечно, это слово использовано как пристойный эвфемизм) песни. Пришлось объяснять, что это враг исказил в его восприятии слова "пляски и ..." на обсценное слово, т.к. этот товарищ грешил непристойной лексикой. А ведь Бог сотворил этот мир Своим благим светлым Словом, и первые Его слова были: "Да будет Свет!" Мы же, как образ и подобие Божие, тоже создаём своим словом мир, но вокруг себя. И если человек произносит "чёрные, грязные" слова, то и мир вокруг него тоже будет видеться таким, каким он создал его своим словом: чёрным и грязным.

    Как-то к батюшке приехал один предприниматель. У него пропали отчётные документы фирмы. А нужно было их сдавать. Искал он их, искал везде, но всё было бесполезно. Решил поехать к батюшке Сергию, о котором был немало наслышан. Приехал на своей машине совершенно расстроенный, рассказал свою беду, а батюшка отвечает: «Ну давай помолимся, а потом спокойно езжай домой. И Господь всё устроит». Когда ехал домой, то всё время чувствовал какую-то неуютность позы на водительском сиденье. Приехал, решил сиденье поправить. Снял чехол, а под ним на сиденье в папке лежат отчётные документы. Как они туда попали – не понятно! Потом приезжал к батюшке, благодарил за такое чудо.

    Раз приехали к батюшке люди из Екатеринбурга, хотели открыть православный телевизионный канал, но власти чинили такие препятствия, что об этом не могло быть и речи. Рассказали всё батюшке, ждут какого-то хитрого совета, а тот так утешительно им и говорит: «Власти от Бога установлены, и страшны они не для добрых дел, но для злых. А ваше дело, как вижу, богоугодное. Давайте помолимся, и Господь всё устроит. Вот мне мамка (матушка Руфина) тоже всё пеняет: «Зима на носу, а у нас дров нет! Денег нет! Как будем зиму зимовать?» А я всё на Бога уповаю. Неужто же Господь не поможет? Всё будет хорошо! И езжайте с миром!»
    Помолились. И уехали эти люди с надеждой на батюшкины молитвы. А вскорости к дому батюшки подъезжает грузовая машина с дровами. Водитель рассказал, что прислали его те люди. У них все дела устроились лучшим образом: православный канал открыли. И в благодарность они купли батюшке машину дров.

    Как-то у батюшки спросили: «Мусульмане в нашем православном городе строят мечеть. Что делать?» А батюшка так певуче-протяжно отвечает: «Ну-у, мусульмане тоже ведь люди, тоже Богу помолиться хотят… – и, улыбнувшись, добавил: – А вот был один святой епископ Кирилл. Когда-то Юлиан Отступник, поклявшийся восстановить Храм Соломона, чтобы посрамит Иисуса, предсказавшего разрушение Иерусалимского храма, собрал евреев со всего мира, и те начали восстанавливать этот храм. Святой Кирилл помолился – и Бог сделал землетрясение. Вышли из земли огненные клубы, пламя истребило многих работников, все их орудия повредились. В воздухе были видны огненные кресты, и они отпечатались на одеждах многих присутствовавших. Евреи испугались и больше храм не восстанавливали. А ведь это было, когда православные были в гонении. И это чудо Господь устроил, чтобы поразить безумие наших врагов».
    «Что же и нам тоже надо молиться, чтобы Господь послал землетрясение?»
    Батюшка улыбнулся, а потом спокойно продолжил: «Тут нужно разумным и рассудительным быть… Нужно молиться, чтобы все могли спокойно молиться, чтобы с нашей Церковью больше не было никаких потрясений». Потом поднял палец и так хитро говорит: «Бог – Он всем в этой жизни помогает, кто молиться, кто к Нему обращается… И православным и неправославным. Но нечестивые молитвы не принимает. А вот Царствия Небесного ни иудеи, ни мусульмане, ни неверующие не знают – они Христа, как Бога, не признают. А также ни баптисты, ни лютеране и никакие протестанты не спасаются – они считают, что уже спасены, и не надо за усопших молиться. А мы ведь грешные, и за нас молится и вся Православная Церковь, и Божья Матерь, и все святые. И только православный священник даёт разрешительную молитву по смерти человека, сказано же: кому разрешите – разрешится. Но другой веры человеку эту молитву нельзя давать: она для них – ничто. Католики тоже – которые епископы даже в воскресение Христа не верят. Встречал я таких за границей. У нас Христос вчера и сегодня, на небесах и на земле – один и тот же, Он нас спасает. А у них Папа, как Христос, и они считают, что его суд выше Суда Христова. А кого Папа спасёт?..
    Поэтому возложим всё упование на Христа и не будем испытывать смущение, видя, как суетятся инославные, и служители мамоны строят свои козни. Бог разрушает планы людей, когда знает, что эти планы вредны. Если мы со Христом, то ни эти планы, ни всякие заговоры мирового правительства, не помешают нам спастись!
     А вот был один старец, и он долго молился, чтоб Господь всем людям на земле дал здоровье, достаток, избавил бы от скорбей. И вдруг слышит, как Господь отвечает: "Хорошо, сделаю так, как ты просишь! Но смотри, что из этого выйдет". И тут возникло видение: все люди сходят в ад. И тогда старец понял, что всем этим довольным людям не нужен стал Христос-Спаситель. Тогда он вскричал: "Господи, оставь всё как есть! Прости меня, ибо я молился так по неразумию своему. Ты лучше знаешь, кого как спасти! Кому нужно – помоги, но не моя воля, но Твоя да будет!"
    Вот когда я лежал в Афинах в больнице с варикозным расширением вен (многие монахи страдают этим недугом от долгих молитвенных стояний) со мной лежал старенький монах, который выписался после меня. Так вот он рассказывал… Выйдя из больницы, идёт он на автобус по Афинам. И выходит на площадь, где видит статую обнажённой женщины. Взмолился тут он: «Господи, до каких пор посреди города будет стоять этот срам?» – и перекрестил издали её. И тут же статуя развалилась и рухнула на землю. Монах испугался, что его обвинят в хулиганстве и арестуют, и скорей-скорей убежал оттуда.
     Вот что вера и молитва делают! Вот какая сила крестного знамения! Ну а мы люди грешные. Нам надо только трудиться и молиться, каяться и просить заступничества Божией Матери и всех святых, и за всё благодарить Бога. Молитесь также, чтобы Господь всех вразумлял, всех привёл к нашей Православной, а это означает «правильно славящей» вере и всех спас. Ведь Сам Господь – православный, ибо правильно прославляет своё творение, и ангелы православные, т.к. всегда правильно славословят Бога, и мы в ответ должны прославлять своего Творца. Ведь мы же славим нашу премудро устроенную земную природу: деревья, цветы, небо, реки, а через природу и через Свою Премудрость себя и проявляет Бог. Оттого и нужно славить Его, как Творца всего.
     Потому всегда молитесь, просите у Бога, и если что Ему угодно, Он Сам всё устроит».

     Батюшка всегда ездил причащать больных, немощных людей. Говорил о них, что они подвижники. Была такая болящая Лиза, страдающая полиартритом не один десяток лет. Она лежала скованная без движения этим недугом, даже жить не хотелось. Решила она тогда: «Господи, раз не исцеляешь, умру от голода!» – и перестала есть. Не ела неделю, две, месяц, только воду пила. Через полтора месяца вдруг почувствовала, что может сидеть, как-то держать шариковую ручку в пальцах. И стала она переписывать в тетради Псалтырь на чувашском языке. А тогда с этим было тяжело – ещё не издавали. Стали к ней приезжать женщины, бабушки из деревень, она им отдавала эти рукописные, с крупными печатными буквами, тексты, и те между деревенскими работами и заботами постоянно молились по этим тетрадям. Переводила она с русского на чувашский и акафисты, каноны, прочие молитвы. Многие деревенские женщины были благодарны болящей Лизе за её такой просветительский труд.  Батюшка Сергий благословил её на эту деятельность.
     Был также такой Коленька, как все его называли, больной ДЦП, не владел ни руками, ни ногами. Он сидел перед большим иконостасом на полу на матрасе, обложенный подушками, чтобы не свалиться набок. Пока были живы родственники, они за ним ухаживали. А потом к нему приходили бабушки, чтобы покормить и обиходить его. Коленька с детства был очень верующим. С тех ещё пор к нему стали приходить люди и просить помолиться об их телесных немощах, о житейских вещах, чтоб Господь помог, ибо заметили, что молитва Коленьки действенна перед Богом. Как говорится: «Сила Божия в немощи совершается». Батюшка постоянно приезжал его причащать. Когда у Коленьки спрашивали не скучно ли ему быть одному, он отвечал: «А ко мне постоянно ангелы прилетают, и я с ними беседую».

    Батюшка заготовил себе гроб за десять лет до кончины и, бывало, говорил: «Только вот крест бы ещё приготовить». И он появился у него. Когда похоронили отца Силуана, то на его могиле поставили большой дубовый крест, простоявший там примерно год. Затем родственники решили заменить этот крест на мраморный, а деревянный – сжечь. Когда батюшка Сергий узнал, то попросил этот крест принести к нему. Так и сделали….
    Пять человек несли. Крест очень тяжёлый. Останавливаются, отдыхают. Все взмокли. Было жарко на улице. Батюшка вышел их встречать: «А как Спаситель нёс один Свой Крест?» Они отвечают: «И мы о том думали».

     За две недели до кончины батюшка говорит келейнице: «Сходи в магазин, купи гвоздей». Она отвечает: «Зачем тебе гвозди?» «Забор будем новый ставить». «Кто же зимой заборы делает?» Он настаивает: «Всё же сходи, купи не толстые гвозди – 40 миллиметров длиной». Пришлось купить. Потом оказалось, что они понадобились обивать материей гроб и его заколачивать.

    После кончины батюшки из Киево-Печерской Лавры собрался приехать к нему послушник Александр (о смерти батюшки он ещё не знал). Поезд прибывал в 1 час 40 минут ночи. До утра ему пришлось бы сидеть на вокзале, что мало приятно. Послушник молился батюшке, чтоб всё устроилось лучшим образом. И вот поезд опаздывает и приходит утром, т.е. человек спокойно спал всю ночь в вагоне. Батюшка помог.

    Отец А. рассказал: когда были поминки девятого дня батюшки Сергия, они несли большой бачок для приготовления пищи и вдруг перед ними двери храма сами открылись. Они остолбенели, их изумлению не было предела.

    Рассказ монахини З. После кончины батюшки она была на поминальном обеде на девятый лень. Пришла домой уставшая и решила отдохнуть – просто полежать, но неожиданно заснула. Признаться, здоровье у неё было неважное и она терпит болезнь, можно сказать, всю жизнь. Спит она и чувствует, как ей стало очень легко и хорошо, и в радости воскликнула: «Господи! Как мне хорошо!» и тут же с неба услышала голос отца Сергия: «Потом будет ещё лучше!»

    В начале 90-х годов, когда строилась Шумерлинская церковь и открывалось много церквей в других городах и сёлах Чувашии, катастрофически не хватало священников. Духовных училищ тогда не было, две-три духовные семинарии не могли приготовить столько священнослужителей в новые и вновь открываемые церкви. Тогда правящий архиерей рукополагал священников из числа верующих благочестивых прихожан, и посылал их к опытным батюшкам для наставления. Отец Силуан и отец Сергий таким образом обучили 17 молодых священников, которых разослали затем по сельским приходам.

    Когда батюшку похоронили, сделали могилку, поставили крест, священник вознёс молитву: «Да упокоит Господь Бог в селениих праведных ПРЕПОДОБНОГО отца нашего схиигумена Сергия…» Все заулыбались радостно, а священник смутился – как это у него так вышло? Но духовные чада отца Сергия верят, что и после своей смерти он их не оставил и молится за них. А молясь за него, они верят, что духовная связь, существовавшая при жизни, не прервётся в Господе нашем Иисусе Христе во веки веков.

    Аминь.


(По мере собирания нового материала, будут дополнения)