Про дом и про двор.
Дом строился хозспособом, это когда стены, перекрытия и крышу строили строители, а штукатурить, белить и красить приходили в свободное время потенциальные жильцы. Изначально дом был на печном отоплении, из прочих удобств - вода и электричество, общественный туалет на улице.
Дом трехэтажный, 16 квартир. Через пару лет, наружные удобства перекочевали в квартиры, а еще через 5 лет в доме появилась горячая вода и даже телефоны в квартирах. А после появления газа, жизнь стала абсолютно удобной. После появления этих удобств, детей по полгода учили ими пользоваться и только в присутствии родителей.
К майским было принято ремонтировать квартиры. Ремонт заключался в побелке, для чего из квартиры в течении примерно 20 минут выносилась вся мебель и даже некоторые, немногочисленные вещи. Для ребятни это был настоящий праздник. Кровати превращались в батуты, диваны, стулья и табуретки - в корабли, танки, машины. Правда родителям это не нравилось и, может быть, поэтому часа через два - три вещи неслись обратно в свежепобеленую квартиру.
У Одиза был трехколесный велик. Годам к шести отец убрал одно колесо, конструкция позволяла. Первая попытка овладеть новым транспортным средством была неудачной. После того как отец слегка подтолкнул его с пригорка Одиз получил первое, огромное удовольствие от управления "машиной». Двор был со всех сторон огорожен заборами, частным сектором, сараями и даже были открывающиеся ворота, ведущие на одну из центральных улиц.
В соседней квартире жил Петрович, фронтовик, обладатель гаража с трофейным Джипом. Именно с тех трофейных машин все будущие внедорожники стали называться Джипами. Машина был изрядно потрепанная, запчастей, по всей вероятности, не было. Все вечера, Петрович лежа под машиной, что-то с ней делал.
Один раз в несколько месяцев, в воскресенье, Джип заводился, Петрович торжественно садился за руль и ехал, недалеко, до ворот. Машина глохла. Петрович созывал всех пацанов и под его: "А теперь толкайте!" Машина возвращались к месту постоянной приписки.
Из дошкольного возраста Одиз помнил только одного друга. Почему так вышло, если в доме проживали почти одни пацаны примерно одного возраста, он не помнил. Первого друга звали Сергей. Одиз выйдя во двор встретил Сергея за интереснейшим, взрослым занятием. У него были спички, поджигая толь, он расплавленными каплями смолы вел войну с муравьями. Второе воспоминание о дошкольном, закончилось 1 сентября. Они пошли в один и тот же первый класс, школа примыкала к их двору, сели за одну парту, но после первого урока их рассадили, навсегда...
А еще перед школой, семьи Одиза и старшего брата отца, отправились в Усть-Кут. Путешествие на поезде длилось около недели в один конец. Само путешествие Одиз помнил плохо, пожалуй, только тучи мошкары на полустанках и молодежь в накомарниках, с веточками в руках.
Усть-Кут городом не казался. В доме родни, где они поселились была баня, прямо на берегу Куты. В бане было несколько огромных камней, которые страшно шипели, когда на них лили воду и становилось очень жарко.
Прямо напротив бани был небольшой островок, который местные называли опечек, попасть на него можно было только вплавь. Еще дальше за опечком был большой остров и с опечка на него можно было дойти вброд. Местная детвора уверяла, что рядом с большим островом, можно было вилкой наколоть огромного пескаря. Но Одиз плавать не умел и ему оставалось только завидовать.
В один из дней в доме была большая суета. Несколько семей, со всеми детьми отправлялись вверх по Куте, дальше по Лене, за смородиной. Путешествие проходило на двух лодках. Поскольку до смородины нужно было добираться против течения, лодки с детьми и вещами как бурлаки тянули мужчины, женщины шли пешком.