***
Люблю тебя моя избушка,
Хоть с закоптившимся окном.
Жива ли ты, моя старушка
(В лесном урочище глухом?)
. . . . . . . . . . . . . . .
И мой сосед – под елью гном.
Иван Пудваль
Встал поэт и, догрызая сушку,
Сочинил, окинув взором даль:
«Ты ещё жива, моя старушка?
Жив и я, поэт Иван Пудваль.
Я с годами стал скупей и строже,
Не грусти так шибко обо мне –
Написали мы с твоим Серёжей,
Как ты бродишь в ветхом шушуне,
А ешё стишок, моя старушка,
Мы с другим коллегой сочиним,
Выпьем вместе с горя, где же кружка?
Знай – «Пудваль» – лишь только псевдоним.
Пушкин взвился и заметил колко:
«Нас к себе не присоединяй!
Твой коллега – гном лесной под ёлкой –
Лучше с ним поэмы сочиняй!
Гном вскричал: «Ивана мне не вешай!»
И мгновенно сделался сердит,
И пошёл туда, где бродит леший,
К той русалке, что в ветвях сидит.