Лизе Глинке
Теперь, дрессировщик строгий,
я укрощать научился
и мечты свои и любовь
(этих лошадок слепых).
А дальше - снежное поле.
Ф.Г. Лорка
Вскроешь нарыв, скальпель тебе в ладонь.
Обработай потом водкой хотя бы, что ли.
Дергает душу, душу мою не тронь.
Вскроешь, а там, как у Лорки, снежное поле...
Все остальное - ты не поможешь, сделаю сам.
После того как нарыв протечет слезами.
Обработаешь - и сверху добавь сто грамм.
К общей, так сказать, жизненной панораме.
Человек я - под этой коростой соплей и лжи.
Сам-то не помню, а ты вот всё не забыла.
Может, по хлебушку? Хлебушек раскроши.
Полной щепотью птицам: всего, что было.
Знаешь, Господь сегодня сидел где ты.
Точно где ты, на обшарпанной табуретке.
Вскроешь нарыв, а там прорастут цветы.
После волшебной какой-то твоей таблетки.