ДОБРЕНКО ВАСИЛИЙ НИКИТИЧ. 1884 - 1961 г.г.
ЛИТЕРАТУРНЫЕ ПРОИЗВЕДЕНИЯ.
РАЗДЕЛ ПЕРВЫЙ.
ЛИРИКА.
СТРЕМЛЕНИЕ.
Не лестен мне мундир гвардейский,
Не льстит и званый ваш обед...
Мне всё равно, пусть и армейский,
Резонной разницы тут нет.
Не льстит и этот рай опрятный,
Раз не прилип к младым летам,
Где б свет науки благодатной
Заполучить сумел бы там.
Как полевой, ничтожный, дикий,
Невзрачный серенький цветок,
С душистой яркою гвоздикой
Попал нечаянно в пучок.
Пообитав с её листвою,
В одном букете погостив,
Как будто сразу - сам собою -
Стал элегантен и красив.
Так я могу меж парней славных,
Запрос души угомоня,
Сам обрести талант желанный,
Закрытый ныне для меня.
1912-1915 год.
ОСЕННИЕ НОЧИ.
Зачем мне любились осенние ночи?
Когда замирала природа вокруг,
Я шёл, напрягая по темени очи,
В давно опустевший безжизненный луг.
Тоскливое время терзало жестоко,
Кромсало на клочья душевную стать,
И гнало в туман побродить одиноко,
Послушать как голые вербы шуршат.
Чего тут отрадного: в ночь непроглядную,
Когда перед носом не видно ни зги,
Брести одиноко, мечтать наудалую,
Где в липкой грязи не поднимешь ноги?
Я сам удивлялся: чего привлекала
Осенняя ночь и туманов навал?
Как грудь моя ныла, и сердце сжимала
Какое-то чувство... А что - я не знал.
Я чужд был забавам и жизни беспечной,
И рвался туда, в непроглядную даль;
Но взор мой терялся во мгле бесконечной,
В итоге - сильнее терзала печаль.
Но дни - протекали, а ночи - за днями,
И снова влекла, и влекла не тая,
Осенняя ночь с проливными дождями...
Зачем? Это тайна, и только моя.
1915 год.
В КЕЛЕЦКОЙ ЖЕНСКОЙ ГИМНАЗИИ.
/Первое учебное заведение, которое я видел/
Я здесь, конечно, не учился
И груз науки не молол...
А а здесь наш полк остановился,
Куда с боями подошёл.
Опрятно здание собою!
Нам здесь квартиры отвели,
И мы, казацкою гурьбою,
Сюда как варвары вошли.
Труды всех гениев великих,
Лежат разбросаны кругом,
Здесь: Пушкин, Лермонтов, Никитин,
Державин, Дмитриев, Крылов...
Не смог я счесть друзей науки,
В рванье, истоптанных углах,
И полон гнева, полон муки,
Ушёл с слезами на глазах.
Какой позор! О, Боже Боже!
Как всё истерзано войной!
Прости, Господь что я такой же, -
Забит невежества волной.
Осень 1914 года.
ГРАМОТЕЙ.
К тебе, великий Петроград,
К тебе, живой ручей науки,
Давно протягивал я руки
И осмотреть был страстно рад.
Но тщетны были те надежды,
Не лёг к тебе мой бренный путь,
Да как я мог к тебе прильнуть
В своей истрёпанной одежде.
Но в обстановке боевой,
В кипенье битв с врагом Отчизны,
Случайно свиделся с тобой,
Исток ума и яркой жизни.
Святыни видел все подряд,
Могилы царские во храме,
Дворцов, проспектов строгих ряд,
Неву закованную льдами.
Был услаждён, и рад тебе,
Мне всё - свежо, и слишком дивно...
Но вот /так нужно, знать, судьбе/
Предстал мне акт один картинно.
Вошёл я в здание. Музей!
Такая роскошь - ум вскружился...
Я, изумясь остановился,
Смотрю: картина "Грамотей".
Художник, видно, терпеливо
Здесь кистью страстною водил,
Иным на смех, иным на диво,
Он правду здесь изобразил.
И сердце дрогнуло. Довольно!
Всё прояснилось и совсем,
И жаль становится и больно,
Куда стремиться? И зачем?
Моё, знать, дело, став за дверью,
Смотреть с тоскою на других...
Ведь я оборван, сер. И верно!
Когда дотянешься до них?
А коль учиться есть охота,
Бери тетрадку, карандаш,
Мусоль себе - твоя работа -
А мать научит "Отче наш".
1916 год.
"ДОБРОВОЛЬЦЫ".
"Война родит героев". Верно!
Уж много фактов знаем мы
Отваги удали безмерной,
Читая подвиги войны.
Я видел бой, в окопах, в поле,
Но не встречалось в гущах рот
Такого, кто б по доброй воле
Подставил лоб под пулемёт.
1916 год.
Я СТУЧУ.
Я стучу! Мне скорей отворите,
Мне здесь душно, на воздух хочу.
Помогите же мне, помогите,
Отворите, я сильно стучу.
Открывайте, вот эту же дверь-то!
Изгоните тоску и печаль;
И тогда мне - на слово поверьте -
Умереть будет вовсе не жаль.
Мне свободою, радостью, счастьем,
Возместите за тяжкие дни...
И когда же развеет ненастье?
И когда же проблещут они?
1915 год.
НАКАЗ С ФРОНТА.
Сыну Степану.
Мой сынок дорогой,
Как я рад за тебя,
Ты уж школьник, а я - только воин...
Ты с книжонкой в руках
Резво в школу идёшь,
И тобой я в окопах доволен.
Слышу: нежно звучит
Детский твой голосок,
Когда азбуку в школе читаешь;
Будь прилежен и тих,
Любопытен и строг, -
Только этим всего достигаешь.
И ещё мой наказ
Выполнять не забудь -
Это кроме всего при ученье:
Старшим "Здравствуй" скажи,
Шапку сняв, - поклонись,
Это важный закон уваженья.
Не груби, не язви,
Избегай шалунов,
Пеклоняйся учительской вере...
Делай только добро,
Не мирися со злом,
И ты будешь повсюду в примере.
1917 год.
МОЛЧУН.
Ты не спрашивай меня, мой друг,
Что я к молчанью склонен,
Не тереби мятежный дух, -
Я буду непреклонен.
Сладчайших струн высокий строй
Моей несчастной лиры,
Прервали грязною рукой
Жестокие кумиры.
1918 год.
ЗВЕЗДА ПОЛУНОЧИ.
Скажи мне, звёздочка ночная,
Зачем, собою так пленя,
Волшебно бликами играя,
Ты засмотрелась на меня.
Известны ли мои терзанья,
Или сродни мечты мои?
Быть может тайные желания
Во мне предугадала ты?
Свети же ярче, лучезарней,
В разлом земного бытия!
Быть может на земле желанной
Подобный свет пролью и я.
1923 год.