Колет сердце памяти осколок:
Мать с инсультом,
Я — почти в бреду.
Врач — не врач, а —
рвач, подлец, подонок,
Он, едва взглянув на нас спросонок,
в мыслях стал котировать беду:
"Много ли возьмёшь с таких навара?
Вряд ли. Пусть созреют и поймут,
Что лечить никто не станет даром,
Стала не подарком жизнь, — товаром.
А тогда и деньги соберут".
...Солнце умирало вместе с мамой,
Сердце камнем бухало в груди,
Стал закат лилово-синим.
С нами
словно остывало это пламя,
И душа тянулась вслед уйти.
Тридцать лет назад
мне было тридцать.
Маме было только шестьдесят...
Пропади ты пропадом, больница,
Если — умирать, а не — лечиться!
Господи, верни меня назад!
Мне бы догадаться "дать на лапу",
Чтоб достать лекарство-дефицит.
Дочь я непутёвая,;
нахрапом
Надо было брать, а я…
В халатах
тех же белых — те же подлецы.