Шатровой крыши серые куски,
Снег пожирает насыпь земляную,
На небе тучи, полные мешки,
Сводит с ума путь млечный одесную.
Чадолюбивый месяц в полутьме,
Смоленской армии заснувшие отряды,
Насобиравши снега и камней
Бог русский примостился рядом.
Мы с ним пытаемся о многом говорить,
Про горожан, про чистеньких детишек,
Лишь ангелы уставшие трубить,
Похожи на играющих мальчишек.
Навстречу бросится глазастая звезда,
На дрожках лунных тысячи усопших,
Одетые щегольски диво-чудеса
Сжимают ночь в застуженных ладошках.
Была война, рождалось в недрах зло,
Сшибали с ног пугливенькие страсти,
Скакал огонь рассерженным козлом,
Устала Русь от крови и ненастья.
Словно осаженная лошадь Тишина,
Вперёд рвалась, сдавивши крик упавших,
Была война, горела вся страна,
Сам Русский Бог стоял на дивной башне.
Мы с ним хотели о священном говорить,
Остановить оплывший дух раздора,
Творец пытался Вечность повторить,
Застыв на грани Жизни-приговора.
Чтоб просто Истину дурнушку полюбить,
Выйдя на миг из русского шеола.
Чтоб просто в чистеньком, священном жить,
Без лишнего, помпезного Глагола.