На дворе стоял апрель, яркий и радостный. Попробуйте-ка поучитесь в такую погоду! Тем более, когда в кинотеатре фильм крутят «Молодые капитаны»! Эдик да и все его друзья, и ребята из класса уже ни по разу посмотрели фильм, но хотелось бы ещё раз убедиться, что с Серёжей Крыловым всё будет хорошо, ведь шторм это не шутка! А тут уроков под завязку, и на дневной сеанс они ну никак не попадают. А на вечерний не пустят.
А потом вдруг оказалось, что к немецкому не готов никто, ну совсем, ну ни капельки, ну ни единый человек. Да и вообще, ещё чего не хватало – учить фашистский язык! Вон они уже и так войну развязали в Польше.
Нет, фашистский язык – это не про них! Вот испанский бы – другое дело! Жаль, в Испании уже давно Франко к власти пришёл, фашист, приспешник Гитлера. А они вот опоздали испанским республиканцам помочь, ещё слишком маленькими в тридцать седьмом были. А то бы давно на фронт сбежали. Эдик бы точно сбежал. И тогда – держись Франко! Вряд ли бы он со своими фашистами смог победить республиканцев. Эдик вздохнул: «Эх, не повезло! Тогда ещё совсем малявкой был».
А Венедиктыч всё талдычит и талдычит: «Учите немецкий, учите немецкий! Языки надо знать!»
А они и так на двух языках говорят, на грузинском и русском, а некоторые ребята даже на трёх, ещё и на армянском вдобавок, а кто-то на азербайджанском, осетинском или греческом. И зачем им ввели немецкий в третьем классе? Говорят, ради эксперимента. Не повезло их классу! Все остальные немецкий с пятого изучают.
Эдик ещё раз вздохнул и уставился в окно. Эх, сбежать бы с немецкого, да в кино махнуть! Немецкий последним. Вон и Резо уже подговаривает ребят сдёрнуть с последнего, всё равно никто не готов. И как раз на сеанс успеют. Вот сейчас предпоследним будет рисование, а потом можно и в бега.
Но не успел прозвенеть урок с урока, как в класс ворвался учитель немецкого со своей неизменной указкой и портфелем под мышкой.
- Вместо рисования будет немецкий! Занимаемся без перемены и я вас отпускаю на десять минут раньше, - заявил он.
-У-у-у… - пронёсся по классу недовольный гул. Но Венедиктыч хряснул по парте указкой и начал урок. Стал спрашивать домашнее задание. И все вставали и говорили, что не готовы.
Ух, как Венедиктыч разозлился! Все конечно схватили по паре в журнал. А он начал гонять их по пройденному материалу. Весь урок мучил. А перед самым звонком объявил, что они наказаны и оставлены после уроков на дополнительное занятие по немецкому. Он дал задание выучить от сих до сих, пообещал, что скоро придёт и будет спрашивать. Потом вышел в коридор и запер кабинет снаружи на замок.
Они почувствовали себя львами и тиграми в клетке, причём львами и тиграми всех зоопарков мира. Ах, вредный-вредный Венедиктыч! Понятно почему тебя терпеть не может вся школа!
Ребята уныло расселись кто за парты, кто на парты. Кто на подоконники. Друг Эдика Резо сидел на подоконнике и с тоской смотрел за окно. Рамы были распахнуты настежь. В класс врывался свежий ветер и аромат цветущих деревьев и от этого становилось ещё тоскливей.
И вдруг Резо сказал: «Всего-то третий этаж!» Он не успел договорить, как весь класс ринулся к окнам.
- Спускаемся! Спускаемся! – загалдели мальчишки.
- Тихо вы! Надо всё сделать в тишине, а то услышат, - шикнул на них Резо.
- И надо разукраситься, чтобы никто нас не узнал, - добавил он и стал натирать лицо мелом.
В считанные секунда ребятишки измазали лица мелом и теперь походили на бледных привидений.
Резо высунулся в окно и сказал, вот видите под окном бордюр, как раз хватит чтобы пройти. Вылазим на бордюр по одному, добираемся до водосточной трубы и по ней спускаемся вниз.
Они повыкидывали ранцы из окон и по одному стали вылазить на бордюр. Потом по одному прошли по бордюру до трубы и сползали по ней на землю. А девчонки оказались даже хитрее, они не стали спускаться по трубе, а спрыгнули на пристрой и уже с пристроя перебрались на крышу сарайки и благополучно поспрыгивали вниз. Всё прошло шито-крыто. Одного лишь не заметили беглецы, что из соседнего окна их пробирающуюся по бордюру череду увидал лаборант. Когда вдоль окна на уровне третьего этажа одно за другим прошествовали исвестковой белизны лица да некоторые ещё и с косичками, он в страхе отпрянул в сторону, и закрыл глаза, а когда открыл за окном никого не было. Он кинулся вон из кабинета.
А беглецы похватали свои портфели и ранцы, и поспешили к летнему кинотеатру. Там они отодвинули висящую на одном гвозде доску забора и пробрались в кинотеатр. И тут им просто-таки несказанно повезло! В этот раз крутили самый любимый фильм Эдика «Дети капитана Гранта». Вот это была поистине удача!
А в это время в учительской перепуганный лаборант рассказывал учителям о своём видении.
Венидиктыч побледнел и бросился к кабинету, на ходу отыскивая кармане ключ. Каким же было его удивление, когда он обнаружил класс абсолютно пустым.
Вечером беглецов ждало возмездие. Каждого. На протяжении всего вечера за окном очередного ученика вдруг вырастала страшная белая физиономия, которая возникала из темноты и тут же исчезала. Затем раздавался стук в дверь и это чудище появлялось на пороге. Все домашние вздрагивали. И тут звучал до жути знакомый голос: «Ну как нравится?»
Чудище заходило в дом и только тут дети узнавали… Венедиктыча. Венедиктыч извинялся перед родителями, объяснял, что по дороге он запнулся и упал во весь рост в пролитую на землю извёстку, Прям лицом в самую известковую мяшу. А то, что сейчас лицо сухое, так просто уже успело высохнуть. Родители почему-то ему верили, предлагали умыться, но Венедиктыч отказывался и пояснял, что приведёт себя в порядок дома.
Венедиктыч начинал всячески нахваливать ребёнка, мол, какой он молодец, как старательно учит немецкий язык. Затем учитель невозмутимо доставал из кармана листочек с заданием по немецкому, пояснял, что это необходимо выучить на зубок к следующему занятию. Ошарашенные родители кивали и обещали, что урок ребёнком будет выучен. После этого Венедиктыч раскланивался и исчезал в темноте.
И к Эдику нагрянул в его длинный-предлинный дом. И ведь мама с папой тоже поверили, что Эдик самозабвенно учит немецкий язык.
Самое странное, что после этого побега и визитов Венедиктыча дела с немецким у класса наладились. И ребята вдруг поняли, что Венедиктыч совсем не злыдень, а очень даже весёлый человек.