Она была народною артисткою,
Ну как не стать, когда твой муж худрук,
С характером сравнимым с зубочисткою,
О чём расскажет добрый ноутбук.
По миру она ездила не мало,
Друзей имела целый коллектив,
Но говорят, ей часто не хватало,
Того кто перебрался в Тель-Авив.
Она себя считала патриоткою,
Впитав всё с материнским молоком,
Простилась навсегда с любовной лодкою
И ИзраИль остался за бортом.
Сказать о ней, что, мол, жила монашкою,
То значит всех монашек оболгать,
С её то артистической замашкою,
Быт монастырский можно разлагать.
Теперь она дородною матроною,
Пред нами не стесняясь предстаёт,
Не знал её б, стоял как пред иконою,
Но внутренний мне голос не даёт.
И, как обычно, в нашей жизни водится,
Стандарты, применяя для других,
Против себя они никак не вводятся,
И нет для нас стандартов никаких
Ханжа ли обыватель, мещанин,
Двуличие и даже лицемерие
Вот вам портрет её - один в один,
Ещё надменность и высокомерие.